– Ещё немного! – бормотал я в сладострастном экстазе. – Ещё совсем немного, и я отправлю этот грёбаный мир в тартарары!
– Слышишь! – повышал я голос, на бегу поднимая глаза к потолку (вот только зачем – не к несуществующему же богу я обращался?). – Тебе не избежать этого! – грозил я притаившемуся и испуганному миру.
Мир безмолвствовал.
– Что за ёкэлэмэнэ?! – остановил меня на бегу главврач Епископян, схватив большой волосатой рукой за плечо. – Чему радуемся?
Он выглядел устало и потерянно. Тогда мне не пришло в голову, но сейчас я понимаю, что ведь, чёрт подери, Епископян был армянином, а значит не мог не переживать произошедшее в Армении со всей болью своего большого кавказского сердца. Сейчас мне даже приходит на ум, что в том землетрясении могли погибнуть его родственники.
Тогда-то между нами и произошёл короткий и в целом неприятный диалог, единственный за всё время пребывания в этой психиатрической клинике.
– Представляете! – радостно замахал я перед его лицом газетой. – Армения в руинах! Разрушены города и сёла! Чудовищный разгул стихии! Только они не знают, не понимают, кто на самом деле истинный виновник произошедшего!
– И кто же? – нахмурившись, произнёс главврач.
– Я! Ну конечно же я! А вы как думали? Это моих рук дело! В скором времени я вообще всю планету разнесу на кусочки. А за ней и…
– Как твоя фамилия? – сморщил Епископян лоб. Я почувствовал, что его ладонь плотнее и жёстче, прямо-таки до боли, обхватила моё плечо.
– Ложкин.
– Ложкин… Ложкин… Вроде бы в последнее время ты казался вполне здоровым.
– Да и я здоров! – возразил я. – Ну как же не понять. Всё дело в том, что…
И тут же мысленно махнул рукой – ну чего я открываю перед этим тупым доктором свою тайну?
– Надо будет прописать тебе новые процедуры, – произнёс он сурово и как-то даже зло. – Твоё стабильное состояние оказалось обманом.
Рука его разжалась, он повернулся и скрылся за дверью своего кабинета.
– Вот оно! – продолжил я свой радостный бег с газетой наперевес. – Вот!
Мои сопалатники, в отличие от ограниченного доктора, оказались впечатлёнными моими пусть пока и неосознанными, но всё же явными деяниями и поздравили меня с очередным громким успехом.
– Разрушитель, – хлопал меня по плечу Гриша. – Разрушитель Мира. Только так буду звать тебя отныне. Вот кто пойдёт дальше всех нас, вот кто заставит Причинность разговаривать с собой на «вы». Поздравляю, искренне поздравляю!
Остальные тоже присоединились к поздравлениям. Слух о моём успехе тут же разнёсся по всему интернату. Организовалось что-то вроде стихийной вечеринки: придурки доставали из запасников припрятанные на особый случай вкусные вещицы – вроде конфет, кабачковой икры или даже бутылки коньяка – и без