Как показало дальнейшее развитие событий, такое решение было ошибочным. И дело не только в том, что не были проведены новые выборы законодательного корпуса независимой России, о чем позднее писали многие политические аналитики. Эти выборы вряд ли дали бы качественно иной состав представительных органов. Нужна была решительная реформа организации государственной власти сверху донизу, в результате которой в эту систему были бы внесены ясность и четкость. В советском конституционном строе было два явных пробела: распределение полномочий между институтами власти по вертикали и проведение принципа разделения властей по горизонтали. Да это в общем-то было и несущественно для тоталитарного строя, основанного на иерархии партийных органов. Но именно эти пробелы исключительно болезненно дали о себе знать вскоре после начала реальных экономических реформ.
Впрочем, нельзя сказать, что политические проблемы в принципе отошли на задний план по сравнению с экономикой. Для проведения экономических реформ одной из основных проблем стало отсутствие их ясного политического пространства. Полнота экономической власти, как будто бы сосредоточенная в руках российского правительства, натыкалась на существенные препятствия. С одной стороны, это сохранение формального союзного руководства, уже неспособного проводить осмысленную экономическую политику, но вполне способного принимать решения, дестабилизирующие ситуацию в России. С другой стороны, неопределенность взаимоотношений с другими республиками, экономические решения которых (зачастую крайне популистские) непосредственно отражались на результативности курса российского правительства. Попытки урегулировать эти отношения на основе коллективного договора явно терпели провал, и по мере приближения момента либерализации цен неопределенность в этой области становилась все более недопустимой. (Уже хотя бы потому, что неосторожность и неэффективность финансовой политики в ситуации отпуска цен могли столкнуть страну в пучину гиперинфляции.) В этой ситуации руководство России вместе с руководством Украины и Белоруссии пошло на денонсацию договора 1922 г. об образовании Союза ССР и выступило с инициативой формирования Содружества Независимых Государств. Россия получила под свой полный контроль финансовую и денежную системы. Хотя, конечно же, это был лишь первый, пусть и очень важный, шаг обретения Россией подлинного экономического суверенитета.
Политическое пространство экономических реформ становилось более или менее фиксируемым. Разумеется, ситуация осложнялась неурегулированностью комплекса