– Что еще за гнездовье? – не понял молодой человек.
– Ну, сторожа там – двое с луками. А внизу – кострище, видать, по ночам костер жгут. Мышь незамеченной не проскочит.
Ишь ты, заметила, востроглазая. А Рад вот, даже внимания не обратил, вокруг-то осматривался внимательно, да, а вот головы не поднял. Так и понятно… Родион вдруг вспомнил старый, еще до армии, случай, когда с одним из старших приятелей-туристов решали, где бы выпить прикупленное по случаю пивко. Прямо на улице? Как-то стремно. А прятаться особо не хочется – погодка стояла клевая, да и девчонок знакомых ждали. Вот приятель и предложил сесть прямо в виду главной улицы, на горушку. Радик вначале замялся – как так? У всего городка на глазах! А приятель-то и объяснил, что не на глазах вовсе. «Вот ты, Радик, когда по улице идешь, часто голову вверх задираешь? Нет? И я – нет. И все так же».
Точно вот так и здесь, с «гнездом» этим, вышло. А Хильда-то все усмотрела… как и любой житель этой эпохи.
Значит, у выхода с островка – часовые, наблюдательный пост!
– Ага, идет, – обернулась от щели княжна. – Во-он из-за можжевельника вышел. Не видно, чтоб нес чего-то. Ни котелка, ни…
Послышались быстро приближающиеся шаги, сверху что-то загремело… Борич откатывал камень? Один? Впрочем, если использовать в качестве рычага слегу – почему бы и нет? Вот только, как он этот валун назад вкатит? А так же, как и скатил – рычагом, слегою. Однако ну и дисциплинка у них: захотел с пленниками поговорить – пожалуйста. Пацан захотел – пацан сделал. Да откуда тут дисциплине взяться, разве что только от сырости? Чай, не воинское подразделение, а так, непонятно кому подчиняющийся сброд, где авторитет вожака держится только на силе.
– Пейте! В небольшую щель опустилась худенькая рука с плетеной баклагой…
Радомир тут же схватил неосторожного юношу за запястье, резко на себя дернул… еще раз, еще… Не отпуская врага, отодвинул крышку. Затянув вражину внутрь, для верности ударил в челюсть. Парнишка обмяк.
– Переодевайся! – живо бросил молодой человек, сам же осторожно выглянул наружу.
Никого, ни единой живой души поблизости не было – даже у костра на полянке никто не сидел, да он и потух уже, костерочек. То еще воинство… Кто-то – видно было отсюда – даже дрыхнул в кустах, на мху, не хватило терпения добраться до шалаша или землянки. А что – после сытного-то обеда… До сих пор на всю округу такой дух стоял – просто текли слюнки. Особенно – у голодных пленников.
– Я их отвлеку, а ты давай, по гати, через болото, – выглянув из кустов, князь поднял голову, угрюмо обозревая устроенный на старой корявой сосне пост. Двое с луками. И гать перед ними внизу – как на ладони.
– Милый, давай вместе уйдем!
– Вместе тогда и погибнем, а так… Ведь Влекумер для чего-то нас звал. Истр и все наши где-то рядом, ты их, родная, сыщи, а я уж тут продержусь как-нибудь.
Хильда кивнула – понимала супруга с полуслова. В короткой тунике, с крепкой рогатиной на плече (ее-то и использовали в качестве