Реформы и догмы. Государство и экономика в эпоху реформ и революций. 1861–1929. В. А. Мау

сектора в экономике страны. В приводимом ниже рассуждении на эту тему видного российского нефтепромышленника П.О.Гукасова логика предпринимателей получила, пожалуй, наиболее четкое и последовательное выражение: «У нас в России упорно держится взгляд, что казна может поступать в хозяйственной области так же, как и частный предприниматель… Исходя из таких заключений, очень легко придти к государственному социализму». Гукасов утверждал, что все подобные теоретические умозаключения основаны на логической ошибке, когда защитники госмонополий «смешивают совокупность частных лиц, которые представляют собой государство, с отдельным частным лицом, и вполне понятно, что то, что разрешается и допускается делать последнему, не может быть распространено на первое, и обратно»[87].

      Промышленники требовали от государства не вмешиваться в хозяйственный процесс в роли предпринимателя, а сосредоточить свои усилия на создании благоприятных или хотя бы нормальных условий экономической жизни страны – мягкой налоговой политики, политической стабильности, снятии ограничений на движение труда и капитала, принятии современного хозяйственного законодательства и т. д. Естественно, они отвергали обвинения в попытках создания подпольных синдикатов, иных монополистических сговоров с целью искусственного завышения цен, объясняя подобные экономические явления факторами политического (влияние революции 1905 года) или естественного характера (например, ухудшением условий нефтедобычи, если речь шла о нефтяной промышленности)[88].

      Предприниматели открыто ставили вопрос о необходимости усиления контроля за хозяйственной деятельностью Казны, видя в ней потенциальный источник неэффективности и, естественно, злоупотреблений. Например, выступая в начале 1908 года в Государственном Совете, А. В. Васильев предложил изменить систему отечественного госконтроля, выведя Главного государственного контролера из правительства, то есть сделав его независимым от исполнительной власти[89].

      Сказанное не должно быть интерпретировано в том смысле, что промышленники отвергали всякое существенное участие государственной власти в экономической жизни. Они ждали от правительства не только политических действий, но и принятия эффективных решений, способных снизить неопределенность, объективно присущую хозяйственным процессам. В соответствии со своим пониманием роли государства, промышленники требовали от него не более и не менее как перспективного плана развития народного хозяйства и экономической политики России. Имелся в виду документ, определяющий стратегические и среднесрочные ориентиры экономического курса государства и деятельности отдельных его ведомств, содержащий обоснования выбора того или иного варианта действий власти из набора возможных.

      «Нам поскорее нужен деловой план нашей финансовой и экономической жизни», – подчеркивалось в передовой статье журнала