– Пожалуйста! – зарыдала девушка, заслоняясь от пристального взора рукой. – Не убивайте меня!
– Сколько вас было в той машине? – сухим надтреснутым голосом спросил мужчина.
– Я… я, – рыдала Катя, судорожно соображая, что значит его вопрос. Кому-то из девчонок удалось очнуться раньше и уйти от машины в поисках подмоги? Если так, то следует уменьшить это число. Но почему он спрашивает?
– Сколько! – рявкнул псих, теряя терпение. Его взор перестал изучать девушку, теперь наливаясь злобой.
– Двое! – ответила напуганная девушка. Как нож оказался в тощих жилистых руках безумца, она не заметила, зато услышала щелчок, и увидела выскочившее из рукояти лезвие.
– Не ври мне, сука! – зловеще усмехнулся маньяк, поднося лезвие к лицу девушки. – Иначе я выколю тебе твои симпатичные глазки! Так сколько вас было?
Напуганная до глубины души Катя, которая до этого хотела ударить безумца по лицу (если повезёт, то ткнуть в глаза), а потом попытаться убежать, теперь потеряла всякое желание сопротивляться, завороженно глядя на маячивший перед её носом нож. Загипнотизированная оружием, а также возможной расправой со стороны маньяка, девушка вздрогнула от неожиданности, когда тот проревел:
– Отвечай мне, тварь!
– Трое! – выпалила Катя. – Нас было трое!
– Так я и думал! – улыбнулся псих, образовав на лице что-то похожее на оскал гиены. Девушка осторожно попятилась назад, немного отодвинувшись от лезвия ножа.
– Теперь раздевайся! – приказал мужчина, бесстрастно глядя на свою жертву.
– Что?! – дрогнувшим голосом спросила Катя. – Зачем?!
Вместо ответа лезвие снова приблизилось к её глазам, а лицо маньяка исказилось от гнева. Не желая получить удара ножом, девушка принялась стягивать с себя футболку. Она ожидала чего угодно – смеха, угроз, похоти, интереса или возбуждения на лице и в глазах психа, но тот бесстрастно взирал на раздевавшуюся пленницу, что пугало ещё сильнее. Катя паниковала, готовая заплакать в любой момент.
– Сниму с себя джинсы и кину ему в лицо или ударю! – решила для себя она. – А там будь что будет!
Когда она начала снимать с себя штаны, маньяк встал и немного отдалился от девушки, словно прочитал её мысли. Теперь он возвышался над испуганной перемазанной грязью Катей, сидящей прямо на земле, точно мифический Голиаф над Давидом.
– Пожалуйста! – взмолилась Катя, сняв, наконец, джинсы, и оставшись в одном нижнем белье. – Не нужно меня насиловать! Я девственница!
– Не буду! –