От Мендозы на юг можно двигаться двумя путями:
1. По дороге Н40, которая ведет вдоль границы с Чили.
2. Двинуться сначала на восток, а затем вдоль густо заселенного побережья. До зимы мне надо добраться и выбраться с острова Огненная Земля, иначе босохождение из удовольствия превратится в выживание. Вдоль побережья летом, конечно, идти приятнее, но поскольку водители подбирают неохотно, то практичнее двигаться там, где меньше населенных пунктов – уж если подвезут, то проедешь дольше. Возвращаться тогда придется по побережью ветреной холодной Патагонии, но это безопаснее, чем по горной дороге, где к тому времени местами уже будет гололед. Ну все, план подкорректирован. Но, естественно, правило «Для пьяного возчика 100 верст не крюк» остается в силе.
Граница между Аргентиной и Чили проходит по гряде, которая служит «доильным аппаратом» для облаков, гонимых ветром с океана, поэтому в горных долинах много красивых озер, наполненных чистой дождевой и талой водой. Но дальше на восток простираются безводные пространства, малопригодные для земледелия. Все населенные пункты, естественно, находятся возле воды – крестьяне выращивают овощи и фрукты, разводят пчел, имеют скот. Туристы, посещающие эти живописные места, всегда имеют возможность закупить свежие продукты, а у людей, обслуживающих их, есть работа.
Особенной популярностью у иностранных туристов пользуется «осадо» – жаренное на решетке мясо. Аргентинцы очень гордятся своим «осадо», считая этот способ лучшим в мире. На самом деле ничего особенного в его приготовлении нет – берутся крупные куски мяса с различных частей говяжьей туши и долго обжариваются на углях. Чтобы гости не истекали слюнями от вкусного запаха, туда же кладутся мясные и кровяные колбаски, которые вскоре можно начинать есть, запивая вином, пока остальное мясо и гости не подойдут. Правда, у «осадо» есть одна особенность. Среди этого набора обязательно присутствуют кишки молодого теленка с оставшейся там пищей. Естественно, это не та часть кишок, в которой находится уже полностью переработанная пища. Ее не стали бы есть даже