P.P.S. Читатель, ты уверен, что не находишься в состоянии амбулаторного автоматизма здесь и сейчас?
История пятьдесят первая. Банальная история
Прабабушка и прадедушка – потомки львовского шляхетства – пан Тодос и пани Ярина. Они успели запечатлеть себя на фотографии, в ателье, только что появившемся в Львове. Фотография подписана женской рукой. Подпись гласит: «Память об рiдних украiнских мiстах I роднi буде вiчною I незабутнею». И приписка: «Палкий, горячий привiт Вам рiднi земляки I дорога рiдня…». На вид чете Любарскi за 70. Но оба старика крепки, бодры и не лишены куража. Умерли они не в один день, а в один год. Тодосу было 92 года, а Ярине 90 лет. Сначала умер Тодос. Ярина хоронила мужа сама, встав во главе огромной, съехавшей на похороны, родни. В этом же году, не более и не страдая, умерла сама. Похоронены они на Лычаковском кладбище, там, где польско-литовские склепы.
Образ их дочери сохранили три фотографии. Одна – 40-го года. В закрытом элегантном купальнике сидит на бревне, посреди пруда, слегка опершись правой рукой на бревно. Стройные ноги вытянуты и напряжены, что подчеркивает их красоту и изящество. Фигура безукоризненна. Все формы идеальны. Лицо кажется немного надменным. Возможно, это реакция на фотографа-профессионала. Ядвиге 21 год, но она уже прима Львовского театра. Через полгода она выйдет замуж за командира пограничной части и уедет на границу, которая примет один из первых ударов гитлеровцев, еще 2 июня 1941 года. Беременной Ядвиге удается спастись. А вот капитан Сотников погибнет смертью храбрых в первом бою с армадой фашистских танков и самолетов.
На второй фотографии Ядвига запечатлена на крыльце дачи в Тучково, что под Москвой, 20 июня 1946 года. Лицо прекрасно и кажется безмятежно. Черты его безукоризненны. Глядя на это идеальное лицо, на густые, спадающие на узкие плечи волнами темно русые волосы, поражаешься природному чудесному творению. Ни тени искусственной «красоты». Все – свое. Тонкая длинная шея почти спрятана за стоячим воротничком глухого платья. Воротничок застегивается на большую пуговицу – единственное украшение Ядвиги. Прекрасная головка подперта со сложенными ладонями руками. Ядвига смотрит куда-то вдаль, и улыбается. От снимка веет тишиной, покоем, и… женской особой силой. На обороте фотографии такая вот надпись карандашом: «Это я, прошло чудесное время. Так скоро уходят годы, молодость. Так много прожитого… Разбита жизнь, нарушена семья. И вот так много лет я одна в одиночестве». Одна в одиночестве. Вспоминаются слова еще одной несчастной и прекрасной женщины – Эльзы Триоле: «Не тот одинок, кто один, а тот, кто чувствует себя одиноко». Одна в одиночестве – это посильнее! Ядвига еще не знает всю меру