Все они живы и сейчас.
История пятьдесят девятая. Ошибка
К. Брюллов ВСАДНИЦА.
Первое десятилетие третьего тысячелетия. У молодой пары педагогов, ей 25 лет, ему 26 лет, москвичей, ровно через девять месяцев после свадьбы (брак по любви), рождается в срок, легко, крепкая, здоровая девочка, без правой кисти. Наследственность, и по линии отца, и по линии матери, никакими заболеваниями не отягощена. Родители обоих живы и здоровы. Семьи родителей молодоженов благополучные. «Молодые», не курят, алкоголь принимают по праздникам, умеренно, наркотики никогда не употребляли. Потомственные москвичи. В зоне повышенной радиации никогда не были. Беременность протекала спокойно, без каких-либо осложнений. Во время беременности, ни мать, ни отец, никакими заболеваниями, в том числе, и гриппом, не страдали. Беременность протекала под наблюдением, как положено, врача. Физических и психических травм ни у матери, ни у отца, ни у родных и близких, не было. Рождение неполноценного ребенка мать – всех, родных и близких, не говоря о родителях, «повергло в шок». Были множественные «семейные советы», консультации у различных специалистов, у нас и в лучших клиниках Европы. Искали ответ на один вопрос: «Что делать с неполноценным ребенком?» Так сразу и стали называть, во всех других отношениях, просто прелестное дитя! Выяснилось, что о пересадки кисти от «донора», или протезировании, можно будет думать, только через несколько лет. Руки пересаживают в разных странах, и с различными результатами, но только взрослым. Новорожденным и детям – такие операции еще никогда и нигде не делали.
В результате всех «семейных советов» и консультаций у специалистов, муж «пришел у твердому решению отказаться от ребенка. Это решение он мотивировал тем, что «имея такого ребенка, мы все станем инвалидами!» Его решение отказаться от ребенка, поддержали, как его родители, так и родители жены. Мать «неполноценной девочки» категорически была против отказа от «своего дитя». Ее уговаривали, убеждали «подумать о себе», успокаивали, что «она еще молода, и родит нормального здорового ребенка». Особенно, горячился муж, который отказался даже один раз взглянуть на своего ребенка. Он был согласен на все: «усыпление» девочки, помещение ее в специальный интернат для подобных «калек». Он узнал, что такие интернаты есть за рубежом. Готов был половину своего заработка «всю жизнь отдавать туда, где будет девочка». Наконец, он поставил жене условие, что «если она возьмет ребенка, он с ней разведется». После этого ультиматума, жена сразу подала на развод, и они разошлись.