– Сколько у тебя сестёр?
– Так, ну две старшие, три младшие, это если…
– Ладно, проще скажи, сколько у твоей матери детей?
– От первого брака, с моим отцом – пятеро детей. От второго – ещё трое.
– Ого! Здорово! И она при этом ещё врач?
– Да.
Девушка замолкла на некоторое время.
– Твоя мама – шикарная женщина.
Затем она добавила:
– Хорошо в большой семье.
– Да-да, ещё как, – закивал Рома.
– Я вот всё время с сёстрами была. Не понимаю, когда ребёнок один в семье…
– Да-да, я тоже, – перебил её Рома и покраснел, – Вот мне хорошо, что я с сёстрами рос, они подсказывали… ну знаешь, насчёт девушек, той, мол, нравишься, к этой такой подход нужен. Благодаря этому у меня, ну, без учёта сексуальных отношений… – его рука приподнялась над столом и повертелась в сдержанном жесте, – … было в общей сложности тридцать пять девушек.
– Что-о-о-о-о? – воскликнула его собеседница, её глаза и рот округлились, – То есть я хотела сказать, а. Бывает. Ничего себе.
– А у тебя… – голос Ромы дрогнул, – сколько было?
– Девушек? – она изогнула бровь, – Да ладно, не смущайся, я поняла. Один. Вообще. Правда, мы встречались три года.
– Ты сейчас карты раздаёшь.
– Ты опять, что ли, выиграл?! Мажор, одно слово. В общем, мы встречались три года, и у нас до сих пор… странные отношения, – Анита перетасовала колоду и принялась раздавать карты, – Мы дружим. Ну то есть пытаемся. Он меня проводил на поезд и… поцеловал. Может быть, ты его видел, он высокий такой.
– Понятно.
– Слушай, а почему у тебя два перстня?
– Видишь, вот это тьма, – Рома протянул ей правую руку, чёрная полоска массивного перстня, окованная серебром, опоясывала безымянный палец.
– А это свет, – на левой руке перстень был полностью серебряный, – Две стороны моей души, инь и янь. Как-то так.
– Окей. Теперь ты раздаёшь.
– Молодец.
– Что?
– Молодец, говорю. Выиграла, поздравляю.
Солнце осветило его лицо полностью, вызолотило его короткие русые волосы.
Девушка коснулась пальцами своей щеки, изъеденной следами акне, и тут же убрала руку. Её серебристые волосы тоже заиграли искрами.
– Надо, наверно, уже собираться, – сказала она ровно, – Давай сюда карты.
– Давай ещё сыграем, – предложил Рома, пожирая её глазами.
Он уже раздал карты, ей шесть, себе шесть, некоторые люди вставали со своих мест, придерживая сумки и чемоданы, поезд давно замедлил ход, промежутки между стуками колёс становились длиннее. Она выбрала карту, положила её на стол, подтолкнув вперёд. Он легко парировал. Она выбрала ещё две карты и метнула их по очереди, они скользнули по столу прямиком к Роминой груди. Состав дёрнулся и замер.
Воздух сгустился. Пассажиры заговорили громче, колёса чемоданов зашуршали по линолеуму,