Виктор тяжело поднялся во весь свой огромный рост, и окинув меня боязливым взглядом пробурчал- Извините, мистер, мне нужно идти. После чего скрылся за дверью в белой зимней пурге.
Нда, странные здесь жители, нечего сказать.
Следующим утром я проснулся от звука монотонно падающих за окном тяжелых капель. Это таял нападавший за вчерашний вечер снег. Желудок сводило от голода. Напялив жуткие рыбацкие сапоги не по размеру, найденные в кладовке, я отправился в местный магазин. Было по-весеннему тепло, ноги противно утопали в раскисших сугробах. Странная тут погодка, под стать людям.
– Доброе утро! – как можно дружелюбнее сказал я, открыв дверь небольшого деревянного домика, в котором и располагался здешний продуктовый. За прилавком стояла невысокая женщина средних лет с приятным добродушным лицом. Она беседовала с благообразным стариком.
– Думаю ничего страшного, Аннэт, просто полощите горло дважды в день, – отеческим тоном советовал продавщице пожилой господин.
Должно быть это и есть тот самый фельдшер, сынишка которого пропал пятнадцать лет назад.
– Простите, вы должно быть местный врач, то есть фельдшер, – сам не ожидая от себя такой бесцеремонности внезапно выпалил я.
– Да, – спокойно ответил старик, – а вы, молодой человек, должно быть чей-нибудь родственник, заехавший навестить тетушку в этот весенний день?
– Весенний? Но сейчас же октябрь! – или дедуля свихнулся по старости или у местных странное чувство юмора, подумал я. А сам фельдшер и его собеседница одарили меня испуганными взглядами.
– Понимаю, что прошло уже много времени, но очень вам соболезную сэр, в связи с пропажей вашего сына на маяке. – Я осознавал, что звучу весьма нелепо, однако надежда получить какие-то сведения для романа толкала меня на столь дерзкие поступки. Да и какая в конце концов разница, что подумают обо мне эти сельские люди, если я вряд ли когда-либо их еще увижу. А тем временем испуг в глазах обоих обитателей деревни перерос в неподдельный ужас. Наверное, я дал маху, не стоило ворошить былые раны этого милого человека. Я почувствовал себя назойливым газетным писакой, охочим до грязных историй с кричащими заголовками.
– Не представляю, о чем вы говорите, мистер. – фельдшер смерил меня довольно неприятным взглядом и обратившись к продавщице вежливо сказал – Всего доброго, Аннэт.
– Всего доброго, мистер Фарел. – Аннэт робко улыбнулась старику и, когда тот вышел за дверь, стараясь не смотреть мне в глаза спросила – Вам что-нибудь нужно из съестного, сэр?
Купив немного припасов – яйца, бекон, кофе и все такое, я на обратном пути решил больше не донимать местных расспросами, пока меня не загребли в полицию или не упекли в психушку. Ибо смотрят на меня здесь совершенно как на ненормального. Впрочем, я и не ждал многого от здешних обитателей. Внезапно на меня накатила апатия, сродни той, что возможно посетила бедную Агату. Вся эта