То, что привлекало Иешуа. отталкивала Симона. Именно там, у ессеев у него зародилась мысль непременно узнать другие точки зрения на жизнь. В его голове блуждали смутные мысли, подчас такие смелые и непривычные, что он сам их пугался. Иногда, звездными вечерами они обсуждали их, глядя на бесчисленные светящие точки над головой. Симона не отпускало ощущение какого-то несоответствия между беспредельной Вселенной и тем узким взглядом на мир, с жесткими правилами и обрядами, которые царили вокруг. Симон пытался примирить их, но тщетно, подсознательно он чувствовал, что эти два подхода не имеют шансов на согласие. И рано или поздно ему предстоит выбрать один из них.
Как ни странно, но Иешуа в этом вопросе был с ним согласен, но при этом его мысль устремлялась совсем в другом направлении. Он говорил о том, что людям нужна новая вера в старые вечные истины, которые незыблемы, как скала, но дорога к которым все больше покрывается непроходимым кустарником. И надо ее расчистить. Иначе все застрянем в зарослях.
И вот теперь он, судя по всему, принялся за эту титаническую работу. Но только чем она завершится? Симон не верил в ее успех, Иешуа искренен в своем желании, но разве ни искренние люди обманываются сильней всего и обманывают других, кто последовал за ними. Так ему говорили его учителя далеко от этих мест. Они предостерегали против тех, кто зажигает факел новой веры. Сначала людям кажется, что он, наконец, освещает им путь, что истина теперь с ними. Но рано или поздно выясняется, что эта дорога ведет в никуда и повторяет едва ли ни вслед в след давно исхоженные и хорошо знакомые тропы.
Симон вернулся домой с твердым намерением оставаться от всего в стороне. В той далекой стране он постиг искусство врачевания. Он оказался очень искусным в нем. Слухи об его способностях к исцелению быстро передавались от человека к человеку, и он мог бы там остаться навсегда, наслаждаясь достатком, покоем и авторитетом. Его долго уговаривали это сделать, но он выбрал иной вариант. Его не отпускало беспокойство, какая-то неведомая сила побуждала отправиться в дорогу. И однажды он поддался ей. Собрав пожитки, он ушел.
И только здесь и то не сразу он начал постигать ту миссию, которая заставила его сорваться с насиженного места. Он должен сделать попытку остановить надвигающееся безумство, иначе рано или поздно катастрофа неминуема. Но он уверен был и в другом, ему ничего не удастся сделать, силы, которые сейчас выпрыгивают из бутылки, многократно сильней и могущественней тех, какими он наделен. Это одна из бесчисленных партий, которая изначально не имеет шансов на успех, но которую все равно необходимо довести до конца.
Идти было недалеко, но день был жаркий, и Симон ощущал усталость. Но он все равно двигался вперед. Им владело все поглощающее упрямство, которое заставляло преодолевать зной и отмерять по пыльной дороге все новые расстояния. Но если бы его спросили, зачем все это ему надо¸ то он не смог бы ответить на заданный вопрос,