– Красиво выглядит, правда? – одобрительно кивнул Магилак, – Глухая стена из спутников, патрулирующих кораблей и экранирующих парусов. Всегда впечатляла эта картина. Сплошное золото. Только по сути – червивое. «Венет» окончательно подчинил себе все ведущие системы планеты, наплевав на блокирующую нейросеть «Скайблок». В 2278 году все население Венеры разом оказалось в заложниках. Это мы помним?
Солдаты хором проговорили «да», но не слишком слаженно.
– А кто-нибудь помнит, что случилось потом? – Магилак приостановил запись, когда 2278 год сменился на следующий – 2279. – Кельвин, теперь можешь сказать.
– Мы победили, – коротко сказал Кельвин.
Магилак согласно кивнул.
– Вот именно – победили. А кто-нибудь знает, как? – капитан окинул всех медленным взглядом, не особо надеясь на верный ответ. Потому что знал – его не будет. – Сдали все позиции, потеряли кучу заложников, горы трупов лежали на улицах и в полях, считай, проиграли войну, и на тебе – победили, – Магилак досадливо цокнул. – Мы – очень громкое слово. Союз всегда применял его, когда пытался примазаться к чьей-то победе. Особенно, если эта победа Земли. Поэтому он и не разгласил подробности, которые простому народу знать не обязательно. Забудьте это слово – мы! Победила Земля, а Союзный Марс к этому не имел никакого отношения.
Ненависть к прошлой власти была у Магилака настолько сильна, что иногда пугала Дэвида.
– Но в учебниках… – начал Кельвин, но Магилак не слушал.
– Мы победили, мы отдали жизни, мы, мы, мы! Тысячи смертей и все без толку. А в итоге – тотальная заглушка с космоса и десятки взорванных кораблей. Сколько погибло заложников – уму непостижимо. Наши группы «альфа» так и барахтались в лужах крови, все передохли, как мухи на варенье. Кроме одной, конечно, у которой капитан ходил с головой на плечах. Этот не давал себя покромсать. На всю планету, считай, максимально эффективным был только один человек, и то бывший землянин. Чертова Земля, везде лезет со своими порядками.
Магилак вновь запустил запись. Золотистые переливы корректировщиков атмосфер зашлись тонкими всполохами, погрузившими Венеру в желтоватую блестящую дымку. По стенам актового зала поползла жидкая позолота, окрасив грамоты на стенах в цвет чужой победы. В этот момент к Кельвину вновь пришли светлые мысли.
– Нэнсис помогла выиграть в этой войне, – справедливо предположил он.
– Да. Иначе мы бы не обсуждали сейчас ее и эту шумную победу над «Венетом», – одобрительно кивнул Магилак.
– Она – тот самый капитан?
– А я было в тебя уже поверил, Кельвин. Только тут ты промахнулся. Женщина с пулеметом наперевес – худшее изобретение человечества.
В этот момент дата сменила последнюю цифру, и теперь на место «2278» встала «2279». Вспышка. Всего одно мгновение, за которое