Но сначала – нужно найти Василия Петровича.
Адрес, который дал отец, привел его в район, где небо было почти не видно за паутиной мостов и переходов. Башни «Старого квартала» здесь сменялись массивными блоками жилых модулей – дешёвых, временных, но своих для тысяч таких же, как он.
– З-здравствуйте, я Эйс, сын вашего давнего друга.
Дверь открыл мужчина лет пятидесяти, с густой седой щетиной и глубокими морщинами у глаз. Он молча осмотрел Эйса с ног до головы, потом хрипло пробормотал:
– Думал ты вылитый Сашка… оказывается больше в мать пошел. Заходи.
Квартира Василия Петровича сначала показалась маленькой, но удивительно уютной. На стенах – старые голографические фото: молодой Василий рядом с человеком, в котором Эйс с трудом узнал отца. Они стояли на фоне арены, в костюмах с логотипом какой-то команды. В отдельных комнатах – по капсуле полного погружения. Сверху – две душевых и несколько спален. Все помещения настолько хорошо сочетались с низкими потолками и обветшалыми стенами, что создавалась иллюзия нехватки пространства, когда на деле же его хватало с головой для целой киберспортивной команды.
– Садись, – Василий сунул ему кружку с чем-то горячим и дымящимся. – Чай. Настоящий, не эта синтетика, что сейчас продают.
Эйс сделал глоток – вкус оказался горьким, с дымным послевкусием, но согревающим до костей.
– Отец говорил, что вы…
– Играли вместе, – Василий хмыкнул, доставая с полки старый чемодан. – "Стальные лисы". Полупрофи-лига. Твой старик был лучшим снайпером на северо-востоке.
Он щёлкнул замками, и чемодан открылся, выпуская запах пыли и металла. Внутри лежал шлем – старый, потрёпанный, но с гордо выгравированным названием команды.
– Мы с ним прошли огонь и воду. До самого края Потока дошли. А потом… Василий вздохнул. – Потом он встретил твою мать. И всё.
Эйс сжал кружку в руках.
– Почему он ушёл?
Василий откинулся на спинку стула, его глаза стали какими-то остекленевшими, будто он смотрел не на Эйса, а сквозь него.
– LB тогда был другим. Жёстким. Подпольные модификации, допинг для нейроинтерфейсов… Твой отец отказался модифицироваться перед финалом. Мы проиграли. А потом…
Он провёл рукой по горлу.
– Нас вычеркнули. Долги по контрактам, запрет на профессию. Твой отец мог бы бороться, но… Он выбрал тебя. И твою мать.
Эйс молчал. В голове крутились обрывки воспоминаний – отец, чинящий плуг, отец, молча курящий на крыльце, отец, который никогда не рассказывал о городах, если только не выпьет лишнего.
– А вы? – спросил он наконец.
Василий усмехнулся.
– А я остался. Работаю тренером в дешевой VR-школе. Готовлю мальчишек, которые мечтают стать Jin'ом, для полупрофессиональных или подпольных лиг.
Он допил чай, поставил кружку