– Шарль, друг мой, всего два дня, а я уже хочу тебя пристрелить! Что, скажешь, что это опять мой гормональный фон? – я повернулся к барону с кислой миной, отражающей всю глубину моих чувств.
– Арман, дорогой, а что значит «пристрелить»? Это значит применить кинетическое оружие? – слегка задумавшись, спросила Изабель.
– Нет, милая! Это значить ударить кувалдой по таракану на наковальне! – сказав это, я предложил руку баронессе для дальнейшей прогулки. Моя невеста взяла меня под локоть, и мы двинулись в сторону замка.
– Дорогая Жозефина, смотри и запоминай, от таких лживых пояснений возникают первые семейные ссоры! – менторским тоном с траурной миной заявил барон. – А между тем наш дорогой сюзерен вчера на ужине обещал меня отравить! Никак не могу понять, что я ему такое плохое сделал, что он каждый день придумывает для меня новую кару?
– Это правда? – повернув ко мне свою милую головку, спросила Изабель.
– Нет, конечно, это такая же правда, как и таракан на наковальне! Шарль – мой друг и соратник. И это тот самый джинн, о котором я тебе рассказывал! Настоящее имя этого недоразумения – Борей!
Девушка с изумлением уставилась на барона, словно увидела его в первый раз.
– Даже не думай, госпожа Изабель, в кольцо я не полезу! А вот ковер-самолет для вас, голубков, могу сделать! Запишитесь на прием у Чучи, и может быть я выкрою для вас время!
– Спасибо, Шарль, за платье и драгоценности! – улыбнулась моя невеста.
– Не за что, баронесса! Это на самом деле такая мелочь, что не стоит даже акцентировать на этом внимание. Помнишь, господин граф, что я тебе сказал еще в первый день вашего знакомства?! Сбрей бороду и постригись! Чуть не упустил свое счастье из-за своих цирковых пристрастий! – лицо этого лжеца походило на мордочку Абу, когда тот возвращал девушке украденный браслет. Кто меня окружает? Одни лицедеи!
– Господа, давайте поторопимся! Что я, зря целый день занималась с Бернаром разучиванием танцев? Меня просто распирает от того, как я хочу покружиться в вальсе, – со счастливой улыбкой пропела Жозефина, мечтательно смотря куда-то в даль.
– Боже, мне кажется, что нас ждет страшный конфуз на приеме, – Изабель испуганно переводила взгляд с меня на Жозефину.
– Милая, не волнуйся, моя подопечная очень талантлива! Славы непобедимой шпажистки она достигла всего за один день обучения! Кстати, дорогая, тебе бы также следовало проверить свои навыки. У нас с тобой в замке есть очень хороший спортивный зал, и если у тебя возникнет желание, то я смогу это устроить, – спокойно ответил я, взглянув в удивленные глаза девушки.
– Арман, а тебе не кажется, что ты торопишься? Я всего лишь дала согласие на наш брак, а ты уже считаешь меня хозяйкой замка, – возмутилась баронесса.
– Ничего я не тороплюсь! Это просто прагматический расчет! Зачем два раза переделывать интерьер помещений? Лучше сразу все делать по твоему вкусу! – хитро забросил я удочку.
– Мистификатор и интриган! Хорошо, я проведу ревизию твоей усадьбы, – засмеялась моя любимая.
– Нашей усадьбы, Изабель! Если она, конечно, тебе понравится! В противном случае тебе самой придется искать для нас жилище! А это, дорогая, та еще головная боль, так что лучше бы тебе смириться с моим выбором.
– Обрати внимание, Жозефина, на настоящую суровую правду семейной жизни. Добрые пары в лучшем случае делят подушку и одеяло, а эти, мало того, что обманывают друг друга, так еще, не поженившись, собираются жить на два дома, – продолжил бубнить барон.
– Шарль, не лезь не в свое дело! Мы с Арманом сами решим свои проблемы без твоих нравоучений, – решительно одернула Изабель моего друга. И добавила, чуть смягчившись, – есть вещи, дорогой барон, которые не стоит обсуждать даже с лучшими друзьями.
Я молча перехватил руками ладонь Изабель и, склонившись, поцеловал ее пальчики. Слова были излишни, и этим жестом я обозначил свою солидарную с ней позицию. Моя любимая вызвала у меня чувство гордости и признательности. Она защищала не только нашу еще только зарождающуюся семью, но и меня, оградив от сложного выбора. Я откровенно уже устал от бестактных намеков этого супермозга. Шарль задумчиво переваривал услышанную отповедь. Благо мы уже подошли к парадному входу, и эта глупая размолвка не имела продолжения.
«Андрей, прости, я, кажется, опять переступил грань приличия. Ты же понимаешь, что я всего лишь три дня в этом теле и пока только учусь манерам. Перед девочкой я сам потом покаюсь», – его расстроенные эмоции заставили меня повернуться к нему. Я незаметно кивнул Шарлю в знак принятия извинений. Все-таки есть огромное преимущество в мысленном общении.
– Друзья! Все забыли за этими дверями! Улыбаемся и кланяемся! Мы пришли