У его ног лежало десять человек. Похоже они просто спали. Первая мысль, которая пришла ему в голову – похищение. Кто-то по какой-то причине похитил одиннадцать человек из своих домов и собрал их в заброшенном театре. Руки их не были связаны. Они не были ни избиты, ни выглядели так, как будто их притащили силой. Скорее всего, подумал Робин, их усыпили или как-то отравили, а потом принесли сюда.
«Значит и со мной сделали тоже самое», – подумал он.
Первой реакцией после подобных мыслей должна быть паника. Мозг должен избавиться от усталости и сонливости, чтобы спасти себя из опасного положения. Но этого не произошло. Наоборот, когда он начал лихорадочно думать, усталость наступила с новой силой, веки потяжелели на пять килограмм.
Борясь со сном, он оглядел лежащих на полу людей. Он вглядывался в их лица, пытаясь хорошо запомнить их, вплоть до мельчайших деталей. Получалось, правда плохо. Уже после первого усталость начала сказываться на его памяти. Разнообразные лица сливались в однородную мутную кашу. Никого из них он не узнал, пока не наткнулся на одного старого знакомого.
– Ник?
Когда он увидел его, гипотеза о похищении стала иметь в его глазах намного больше смысла, даже осталась единственной и непоколебимой. Конечно, его усталая голова толком не соображала, иначе он бы задумался, зачем похищать ещё десять человек, ну или хотя бы девять.
– Я могу вам чем-нибудь помочь? – голос эхом разлетелся по всему залу.
Перед Робином стоял молодой мужчина. Он был одет в кремовый костюм и на первый взгляд казался серьёзным работником, но не заправленная рубашка цвета древесной коры показывала его пренебрежительное отношение к образу. На пиджаке висела позолоченная круглая брошь с светло-голубой молнией на ней. У него были блондинистые, неухоженные волосы, а его острые глаза и улыбка в купе с плохим освещением придавали ему зловещую ауру.
Робин опешил. Мужчина появился как будто из ниоткуда. Он несколько минут пялился перед собой, пытаясь осмыслить происходящее, но стоило ему моргнуть, как он оказался перед ним. Но это было сейчас не так важно, как то, что этот человек из себя вероятно представлял.
Робин попятился назад. Адреналин стучал в голове. Все возможные мысли пропали из его головы. Осталось только желание сбежать. Только он хотел развернутся, чтобы пустится наутёк, как чья-то рука мягко остановила его. Жуткий страх пробрал Робина. Он понял, что его окружили, что бежать больше