– Да, так что иди, займись своими делами, – ответил он холодно.
Девица мазнула по мне оценивающим взглядом, будто мысленно выставляла галочки за каждый пункт моих внешних данных. Я к таким давно привык, и всегда точно знаю, что они означают: конкретно эта барышня хотела бы продолжить знакомство в более непринужденной обстановке со мной, а не с занудным стариком в лице моего отца.
И тут черт меня дернул проявить свою типичную манеру общения:
– Пап, как закончите, даму не отпускай. Двери в мою комнату открыты, буду ждать.
Она ничего не ответила, смутилась, видимо, отвернулась, прикусив губу. Зато отец посмотрел на меня взглядом, в котором читались трехэтажные маты и желание в очередной раз проехаться по моей физиономии. Там прямо большими буквами было выведено: как же ты достал. Признаю, в этой ситуации я действительно перегнул. Стоило дождаться завершения встречи и уже после предложить себя и свою спальню.
Махнув рукой на грозное выражение отца, я спокойно отправился к себе, подумав, что на этом тема закрыта. Однако уже через час батя сам явился ко мне и знатно прошелся по всем показателям, считай, откатал асфальтоукладчиком. Так обычная ссора переросла в серьезный скандал.
– Почему ты не можешь быть нормальным? его голос заполнил комнату, словно звон наковальни, которая с грохотом била по стенам, желая превратить их в мусор.
Почему-то в тот момент я мысленно отметил, что не помню, когда старик обращался ко мне по имени. Он вечно тыкал, но вот чтобы сказать «сын» или «Никита» – нет, такого не было, не припомню. Даже в детстве. Будто сами эти факты его удручали.
– Нормальность – понятие относительное. Мир вообще полон ненормальных людей. – Устало произнес я, прохрустев шеей.
– Тебе почти двадцать один, а ведешь себя… как дерьмо у моих ног! И из-за такого Наташа… – он осекся, а меня наоборот накрыло.
Грудь словно обожгло, а невидимые иглы обвили глотку. Я стиснул зубы и перевел взгляд на дубовые двери, распахнутые настежь. Проклятый волшебный замок, построенный из кучи бабок и ненависти. Прекрасное местечко за городом, где в воздухе поселился запах гнилья. Только непонятно, кто гнил здесь… Что за существа вообще должны жить в этом шикарном особняке?
– Ну, продолжай, – произнес я. – Мама умерла из-за такого дерьма, как я. Знаешь, пап, вот одного не понимаю: ты ж не дурак, чего же тогда не предохранялся? Так сильно хотелось завалить кого-нибудь?
– Ублюдок, – выругался отец.
Его рука поднялась вверх, но так и замерла в воздухе, не решаясь закончить начатое. Он прищурился, разглядывая мое лицо, а затем скривился, словно в самом деле увидел перед собой кусок дерьма. Обычно меня не задевало отношение старика, а тут неожиданно показалось, будто из меня выкачали весь кислород, до последней капли. Словно кто-то связал мои конечности веревкой, прицепил балласт к ногам и кинул ко