Пароход современности. Антология сатирической фантастики. Антология

а в качестве искусствоведа нигде и никогда не котировался, сколько бы ни надувал свои красивенькие щеки. Да, он вроде бы давно и успешно подвизался в либеральном интернете, писал текстики-компиляции о том, как в СССР гнобили свободное искусство и как гнобят его теперь в России. Но требовали с Шуши именно компиляции, сляпанные по-быстрому, и платили гроши. Поляну серьезной публицистики за серьезные деньги захватили люди с громкими именами, зачастую не понимающие в искусстве ничего, прямо до смешного, если бы не было так грустно. Но почему-то именно они писали для интеллигенции, и обычно полную ахинею, а интеллигенция шумно аплодировала. Шуша старался работать качественно, но вынужденно обслуживал быдло – и быдло оставляло под его текстами быдляцкие комментарии, а Шуша мучительно переживал. В моральном плане ему немного полегчало, когда такие же тексты начали с тем же успехом клепать нейросети. Но материально это ударило по карману, а на культурных запросах интеллигентов по-прежнему паразитировали живые идиоты.

      И только в эмиграции Шушу оценили по достоинству. Когда из независимого эксперта он превратился в сотрудника солидной кафедры университета Тайбея, вдруг оказалось, что Шуша может сделать приличный текст, за который заплатят уже не копейки. Он вписался в тусовку и стал если не важной персоной, то своим в доску парнем. Даже успел мимоходом вдуть Настику, пока та сидела на переводах для Мордора, что делало ее в глазах тусовки безусловно страдалицей, но еще и человеком третьего сорта. Потом Настик вступила в особые отношения с местной издательницей и прыгнула сразу в высший сорт: оказалось, что бедняжка лесбиянка, просто в Мордоре была обязана притворяться, и через силу привыкла давать мужикам. Шуша тогда занервничал, но Настик, добрая душа, толерантно делала вид, что у них то ли ничего не было, то ли ей было не так уж противно.

      В общем, жизнь наладилась, а потом разладилась. Шуша оканчивал обучение и уже имел намек из деканата, что когда получит диплом, его сразу зачислят в штат. Это все решало: с Шушиным видом на жительство задержаться на Тайване без работы нельзя, а дауншифтить до мытья туалетов понаехавшим не позволено – туалеты строго для уроженцев острова. Здесь вообще-то безработица. Значит, или ты ценный для Тайваня специалист, или чемодан- аэропорт- Мордор.

      Видимо, зная о подвешенном Шушином состоянии, ему подал сигнал замдекана: парень, я бы не отказался курировать твой дальнейший профессиональный рост, если ты согласишься на особые отношения. И тут Шуша сделал глупость. Он непростительно долго думал, готов ли русский интеллигент переквалифицироваться в тайваньского гомосексуалиста. Замдекана не привык, что его игнорируют, обиделся и беспардонно наврал профессорше, сволочь косоглазая, что не только сделал Шуше предложение, но и разок ему вдул, а тому понравилось. Профессорша, на словах вся из себя толерантная, оказалась еще и ревнивой. С криком: «Я же тебя из грязи вытащила, русская свинья!» отхлестала Шушу по морде и нашла ассистента помоложе.