Я прихожу к нему в универмаг, и иногда мы с ним прячемся в укромных уголках большого здания, целуемся до ярких звездочек в глазах и сладкого томления во всем теле. Но границ пока не переходим, и мне нравится, что Вадик меня не торопит. Он слишком меня любит, оттого готов ждать. И я люблю слишком, настолько, что хочу, чтобы именно он стал моим первым и единственным мужчиной.
Когда я появляюсь у помещения охраны, его взрослый напарник всегда понимающе улыбается, угощает меня шоколадными конфетами и закрывает глаза на то, что Вадим отлучается в рабочее время.
Вадик собирает марки. Как оказалось, со школьных времен. В доме его друга, где он временно живет, я рассматриваю филателистические альбомы, собранные по тематикам и годам, а он увлеченно рассказывает, как ему досталась та или иная марка. Теперь я точно знаю, что дарить ему на праздники.
Вадим всегда встречает меня после курсов в институте, даже, если для этого ему приходится отпрашиваться с работы. А когда я сдаю все экзамены и мое имя в списках поступивших, он дарит мне золотую цепочку с крупными звеньями. Никогда ее не сниму.
Мама начинает замечать, что дочь витает в облаках. Так-то ей все некогда было замечать – работа, дом, мой маленький брат. Предки привыкли к тому, что я в общем-то пай-девочка и с плохой компанией не вожусь, доверяли мне, потому не слишком контролировали.
– Таисья, ты стала поздно возвращаться, – совсем не догадывается мама, что я встречаюсь с парнем уже больше двух месяцев.
– Так лето, мам. Чего дома сидеть?
– И то верно, – отвлеклась родительница на хнычущего Вовку. – Скоро учиться начнешь, не до гулянок станет.
Вадим по-своему переживает мой статус студентки.
– Пойдешь в институт и забудешь обо мне? – ласково целует он мое лицо.
Мы с ним ходили на местный стадион, смотрели футбольный матч приезжих клубов, а теперь стоим у детского сада неподалеку от моего дома и никак не можем расстаться.
– Никогда, – заверяю я и неожиданно взвизгиваю. Крупные дождевые горошины возникли словно ниоткуда.
– Бежим! – тянет меня Вадим за собой к ограде детского сада. Ловко взбирается на забор и помогает залезть мне. Затем мы вместе, взявшись за руки и хохоча, прыгаем на землю и бежим к уличной крытой веранде. Если здесь и есть сторож, то нас он не увидел, сидит, наверное, в одном из трех корпусов и смотрит телик.
Веранда завалена игрушками, наборами для песочницы, кукольными домиками и прочей дребеденью. Нам с Вадимом все равно. Он увлекает меня к длинной скамеечке, где, позабыв обо всем на свете, мы начинаем целоваться. По крыше барабанит дождь, водные потоки заливают ступени, по которым мы только что взбежали. Но внутрь вода не проникает. Тут сухо и приятно пахнет детством.
Мои губы пылают, сердце грохочет вслед за небесным громом. Я напугана собственной смелостью, потому что сама подталкиваю Вадима к более откровенным ласкам. Возбуждена до ломоты во всем теле, но и напряжена от страха.
– Расслабься,