Тяжёлая металлическая входная дверь тихонько приоткрывается. Сначала в проёме появляется изящная женская нога в рваных темных капроновых колготках, а после уже рука, еле удерживающая тяжелую бутылку какого-то дорогого вина. Миниатюрная темноволосая девушка пытается как можно тише войти в родительскую квартиру, но не знает, что её уже ждут. Поэтому она всё ещё стремится не нарушать ночной покой, прикрывая дверь и сбрасывая тяжёлые туфли на высоком каблуке; присаживается на пуфик, ставит бутылку вина на пол, устало прикрывает глаза и облокачивается на стену.
– Опа… – отец нажимает на выключатель, прихожая наполняется мягким теплым светом. Девушка зажмуривается, так как глаза уже привыкли к темноте.
– Папуля, – приоткрывая один глаз, она обращается к мужчине, очаровательно улыбаясь, как наивный ребенок. – Выключи свет, пожалуйста… Мамочка, – девушка замечает женщину, стоящую рядом, – будь добра, принеси водички, что-то пить так хочется, – почти шепчет она, – и выключи свет…
Но свет не выключают. Более того, его делают ярче. Родители молчат и многозначительно смотрят на свою дочь.
Девушка сидит всё так же, привалившись к стене. Колготки порваны в нескольких местах, и так короткая юбка задралась ещё выше, а короткая розовая шубка совсем не прикрывает почти отсутствующий полупрозрачный сетчатый топ. Некогда хорошая укладка стала больше похожа на воронье гнездо, а от макияжа остались лишь грязные следы. Девушка тянется за бутылкой, хватает её ослабевшими пальцами и уже собирается выпить ещё один глоток, но её прерывает строгий голос отца:
– Поставь на место.
На это дочь лишь фыркает, принципиально отпивая. Её уже тошнит от вкуса вина, но пить хочется больше.
– Что же случилось на этот раз? Хоккейная команда проиграла? – спрашивает мать, недовольно поджимая губы. – Хотя, судя по всему, проблема посерьёзнее: любимый китайский актер в армию ушел.
Девушка истерично смеется, мотает головой, а после затихает, опустив голову. Родители думают, что она уснула, но после слышат тихие всхлипы. Девушка снова мотает головой, а после поднимает на мать заплаканные глаза, в уголках которых снова собрались слёзы.
– Нет, мамочка, не команда проиграла, и актер в армию не ушел, даже никто не развелся… Мы с Никитой расстались, – истерика накрывает её с головой, но она продолжает: – Представляешь, этот мудак сказал мне, что больше не любит меня… На четырнадцатое февраля! А я, как ду-у-ура, ему и подарок, – всхлип, – приготовила, – всхлип, – и накра-а-асилась, и укладку сделала… А он… А он сказал, что запутался в себе, что не готов… А потом сосался с какой-то шлюхой за главным корпусом! – снова истерика.
Да, ситуация не из простых. Но родители уже приняли решение, причем достаточно давно. Поэтому отец, как бы тяжело ни было смотреть на любимую дочь, находящуюся в столь незавидном состоянии, всё же произносит:
– Жаль тебя, конечно… Но неужели тебе не жалко нас, Эмилия?
Девушка непонимающе смотрит на папу. На своего дорогого папу, который всегда был на её стороне, который жалел её и поддерживал. Он никогда не был таким строгим с ней.
– Ты заигралась. Тебя не смущает, что сейчас почти четыре утра? Тебе, по-хорошему, через три часа в лицей вставать, а ты еще даже не ложилась. Тебе уже восемнадцать, но при этом ведёшь себя как маленькая. Тебе нормально? А твои постоянные вписки, тусовки, попойки… Мы с мамой слишком долго закрывали глаза на всё это только благодаря тому, что ты учишься хорошо. Но нам надоело смотреть на то, как ты гробишь свою жизнь. Сейчас ты вывозишь на везении, репутации, не знаю, на чем еще. Но, напомню, у тебя ЕГЭ через три с половиной месяца, а ты, вместо того, чтобы готовиться, просто спускаешь свою жизнь в унитаз! – отец впервые повышает на Эмилию голос.
Видимо, в этот раз она реально перегнула палку. Совсем капельку.
– Пап, не душни, голова и так раскалывается… А ещё блевать хочется… Давайте вы мне завтра вдвоём мозги поебёте, я помолчу, и забудем об этом маленьком недоразумении, – девушка пьяна настолько, что не может контролировать свой язык.
– Ну знаешь, Эмилия, это уже слишком, – строго начинает мать. – Мы с отцом можем стерпеть очень многое, но только не такое хамское отношение к нам. Полная свобода на тебя повлияла слишком плохо, а мы поздно это заметили. Поэтому мы приняли решение забрать твои документы из лицея и перевести тебя в другое учебное заведение.
– О! Дайте угадаю: вы хотите отправить меня в Англию на оставшиеся три месяца, чтобы я английский до С2 дотянула?
Но отец не разделяет её позитивного настроя, поэтому резко прерывает:
– Нет, доченька. Ты переезжаешь к бабушке в Коктебель и идешь доучиваться в обычной школе. Скажи спасибо моим связям, что так быстро тебя пристроили. Вещи твои мы уже собрали. Завтра, а точнее, уже сегодня в девять у тебя самолет. Мы полетим с тобой, чтобы не надумала сбежать.
Но Эмилия уже уснула.
Февральский Крым встретил Эмилию именно таким, каким она его запомнила: пасмурным, прохладным, с ледяным пронизывающим