Названная Эспиль попятилась, отступая в темноту.
– Стой, – выкрикнули одновременно Возгар и Яра. Наемник схватил с табурета кожаный ремень и стегнул им рыжеволосую. Та вздрогнула, рассерженно оборачиваясь на мужчину, на миг упуская из внимания темноглазую незнакомку. Замешательства хватило, чтобы чернявая распахнула окно и выпрыгнула в ночную тьму, оставив на древесине ставней глубокие царапины от когтей.
– Драконья задница, Возгар! Какого лешего ты творишь?! – уперев кулаки в бока, рыжая прожгла наемника полным ненависти взглядом.
*
Зимич – самый (ну почти самый) старый персонаж этой истории. Родился спустя пару дюжин лет от битвы Пепла и Злата. Которая, кстати, была не просто битвой – а полноценной войной, длившейся больше годы, но вошла в хроники Вельрики под таким названием.
То, что отец ребенка из злыдней, мать Зимича от всех скрывала. Благо явных способностей сын не проявлял, лишь был хозяйственнее и домовитее сверстников, и вдали от жилья тосковал нещадно. Внешне рос обычным парнем – шустрым, веселым и говорливым. Только со статью не задалось -родительнице своей едва до плеча макушкой достал, а многим деревенским парням в пуп не сгибаясь дыхнуть мог.
В троице Возгар-Берген-Зимич герой отвечает за хозяйство и провиант – разбить лагерь, сварганить кашу из топора, задушевный разговор у костерка завести – по его части.
Янтарные искры в черном песке
Наемник двигался молниеносно. Шаг – и цепь в руках рыжей натянулась, притягивая к Возгару. Другой – и сыромятный ремень обнял узкие запястья. Еще один – и воровка возмущенно фыркнула, пойманная в углу меж дверью и очагом.
– Зачастил у стены прижимать! – Яра попыталась ударить как прошлый раз – коленом во все еще восставшую гордость Возгара, но тот был готов – придавил всем весом, лишая не только движения, но и дыхания.
– Ну-ну, – хриплый смешок исказил алые губы, – мог бы просто попросить, раз такая хотейка обуяла.
Девушка провокационно подалась навстречу, потерлась о мужчину крутым бедром. Возгар глухо рыкнул, гася непрошеный стон. Рыжая, признаться, нравилась ему поболе чернявой. Было в той что-то отталкивающее, неживое, словно сама могильная тьма глядела из подведенных сурьмой глаз. А в этих же, устремленных на него янтарно-карих, плясали опасные огни, полные такого жара жизни, что в чреслах разгорался нешуточный пожар. Голый, пригвоздивший девку к стене своим кожаным мечом, Возгар мучался неутоленной жаждой женского тела и вопросами без ответов. Рассудив, что на сей раз Яре не вырваться, решил начать с беседы:
– Чего тебе от меня надо?! – выдохнул в растрепанные медные космы, невольно вбирая их запах – сосновой смолы, дыма и едва уловимого просоленного воздуха дальних Фьордов. Так в давно забытом прошлом пах его отец, рыбак, ушедший к предкам, когда воды вздыбились