– На вот, выпей, – вдруг произносит женский голос рядом со мной, и перед глазами появляется низкий стакан с чем-то прозрачным.
– Что это? – сиплю я сквозь скованное горло, будто выталкивать из себя слова неимоверно сложно.
– Водка, – печально хмыкнула Нина, присаживаясь рядом. – Тебе сейчас не повредит.
– Не хочу, – вяло бормочу, отодвигая от себя тару со спиртным, которая все еще маячит перед моим носом.
– Ну, тогда хоть водички глотни, – сочувственно произнесла ведьма, подавая другой стакан и тут же махом опрокидывая огненное зелье.
Я протягиваю руку и ощущаю гладкую прохладу. Это странно, такое забытое чувство и столь знакомое, словно сон.
– Сколько … меня не было? – хриплю с трудом.
– Два дня, – спокойно отвечает блондинка, и я в удивлении таращусь на неё. – Я же говорила, что время – это река. Ты просто вошла в другую воду.
– Я … ничего не понимаю, – сглотнув ком в горле, бормочу.
– Это временно, – вздохнула Нина. – К утру придешь в себя.
– И что теперь? – еле выговариваю, даже не понимая, чего хочу. Вернуться? Или не вспоминать о произошедшем.
– Зависит от того, смогла ли ты хотя бы узнать, где хранится кристалл, – хмыкает ведьма, пока я с горем пополам выпиваю стакан воды.
Сначала это дается с трудом, но позже невозможно оторваться. Будто я вдруг забыла, как пить, и вот вспомнила. Прохладная жидкость наполняет рот и порциями спускается по пищеводу.
– Ты отправила меня в тело простолюдинки, да еще и в кочевую жизни, – едва отдышавшись, произношу обстоятельства попадания в тело Эммы. – Как я могла найти, блять, долбанный кристалл?
– Значит, сделка не состоялась, – флегматично отозвалась Нина, отвернувшись в сторону, но я успела заметить тень разочарования на её лице. – Иди домой.
– Так просто? – изумляюсь я. – Ты отняла у меня полтора года жизни!
– Меньше драмы, – скептично закатила глаза блондинка. – Я забрала только два дня, зато сил потратила предостаточно.
С этими словами ведьма встала и вышла прочь из гостиной. Неуверенно поднимаюсь на ноги и шатаясь иду за ней.
– Я сказала: иди домой, – раздраженно ворчит Нина откуда-то из недр квартиры.
Останавливаюсь и не понимаю, что же мне делать. Беглый осмотр коридора показывает лишь одну пару обуви. Кажется, это мои ботинки, но с памятью происходят какие-то заминки. Я будто помню половину или всё еще туго соображаю. Куртка на вешалке тоже одна, скованно натягиваю её и наматываю шарф на шею. Каждое движение дается с трудом, но действую машинально, собираясь.
Мама.
Боль от неудачи колет в груди. Я так и не смогла помочь ей. Черт! Та жизнь … она была не моей и не настоящей.
На улице все еще зима и сугробы, дует неприветливый промозглый ветер, но я медленно бреду по аллее. Два дня или полтора года? Сколько потеряла? И потеряла ли? Холод медленно забирает моё внимание, и я ускоряю шаг. Осторожно дохожу до остановки