Максим не заметил, как уснул. Утром он проснулся уже в гораздо лучшем расположении духа, и даже речи незамолкающего Виктора теперь звучали лучше. Едва они успели позавтракать, как их сразу потащили на медосмотр.
– Пережитки прошлого, – проворчал Виктор.
– Ты же уже был на Луне? – уточнил Максим.
– Да, кто ж не был в Циолковском?
– Ну, на самом деле, многие не были. Ты просто видно общаешься с такими людьми, кто связан с космосом.
– Ну да, – кивнул Виктор.
В медпункте они встретились и с остальными членами команды. Все выглядели веселыми, предвкушая скорый космический полёт. А Максим думал о том, что теперь ближайшие три дня ему предстоит пробыть в невесомости, не чувствуя твёрдой поверхности под ногами. Словно почувствовав мысли Максима, доктор Симада спросил:
– На что похожа невесомость?
– На плавание в бассейне, только куда легче, – ответил Виктор.
– Это мне знакомо, – кивнул доктор Симада.
– Но неужели вы не проходили тренировку в бассейне по отработке работы в невесомости, раз задаёте такие вопросы? – удивился Виктор.
– Нет, – признался японец.
– Эту тренировку проходят те, кому придётся работать в открытом космосе, – пояснил Максим. – Для планетарных экспедиций эта тренировка не нужна.
– А, вот оно что, – произнёс Виктор. – А я проходил.
– Так ты инженер, тебе положено, – сказал Максим.
После медкомиссии экспедиции отпустили отдыхать, набираться сил перед полётом. Первая тройка должна была стартовать завтра. Как объявили ближе к середине дня, в неё вошли Джон, Максим и Виктор.
На следующее утро, вновь пройдя медосмотр, Максим влез в заранее подогнанный по его фигуре скафандр. Мерки с него периодически снимали на протяжении всего времени, как он был включён в программу исследования Европы. На самом деле, никто не знал, когда же именно Максим полетит на Европу, но нужно было быть готовым к тому, что полететь придётся буквально завтра.
Хотя полететь сегодня должны были только трое, к ракете вышли все шестеро. Такова уж была традиция отправки европеанских экспедиций: перед вылетом первой тройки вся команда позировала журналистам на фоне ракеты. Среди одинаковых советских наддутых скафандров резко выделялся американец, щеголяющий в скафандре фирмы «Космикс» в «облипочку», или, как его официально называли, обжимном скафандре. Спору не было, такой скафандр выглядел весьма стильно по сравнению с советскими, но Максим-то знал, что всё самое лучшее у этого скафандра – снаружи, тогда как у советских – внутри. Тем не менее, во время традиционной фотосессии незадолго до старта, всё внимание было обращено как раз на американца,