В день выхода журнала, Вера Дмитриевна позвонила Евгению и сказала: «Приходи к 14 часам в редакцию. Я тебя познакомлю с очень интересным человеком – Василием Макаровичем Шукшиным!» Это было, кажется в начале 1971 году. До этого, Василий Макарович публиковался в газетах и журналах. Так, первый рассказ Шукшина был напечатан в журнале «Смена», в №15, и назывался он «Двое на телеге». Это было летом 1958 года. Но, опубликоваться в «Москве» – это совсем другое дело! Весь мир сразу узнает: первая ступень в классики при жизни! Но Евгений не пошел. Рассказы Василия Макаровича Шукшина ему не нравились!
Так, вот, я говорила о судьбе, столкнувшей моего мужа с великим человеком – Василием Макаровичем Шукшиным. Осенью 1971 года мой муж работал врачом-психиатром в одной из ПБ Подмосковья. Главный врач больницы часто вывозил сотрудников по интересным местам. На сей раз, два автобуса выехали из ПБ с врачами и медицинскими сестрами и направились в Суздаль. У монастыря остановились. Туристов, к счастью, было мало. Программа простая: знакомство с монастырем. Обед в монашеской трапезной, непременно с медовухой, и возвращение домой. Выйдя из автобуса, лекари разбрелись вдоль высокого забора монастыря. Мой муж решил искупаться: он «коллекционировал» реки, озера, моря и океаны, где купался в любое время года. Направившись к реке, он увидел деревянную церковь, огражденную несколькими веревками с красными флажками и огромными щитами, на которых было написано: «За флажки не заходить! Опасно для жизни! В церкви идут реставрационные работы!» Кажется, это была Воскресенская церковь, перевезённая в Суздаль – памятник деревянной архитектуры конца XVIII века. Она была построена в 1776 году в селе Патакино Камешковского района Владимирской области. В связи с созданием Музея деревянного зодчества церковь перевезена в Суздаль и восстановлена архитекторами Л. В. и В. М. Анисимовыми. Евгений, осмотрев церковь со всех сторон, и не видя никого, перепрыгнул через веревки с красными флажками и стал искать место, с которого лучше всего забраться на колокольню. И полез. А день был ветряный. Церковь громко скрипела и ходила ходуном. Евгений карабкается, почти на одних руках, цепляясь за ветхое дерево. И вдруг на его пути большой провал – не за что зацепиться, чтобы взбираться дальше! И обойти вокруг, в поисках возможности карабкаться выше, тоже не получится: ни с лева, ни с права не на что ногу поставить! Остается одно: отпустить руки – а он держался с шатающуюся доску только руками, вися над свободным пространством в метрах двух от нижнего деревянного выступа. Отпустишь руки, полетишь вниз, и, гнилое дерево наверняка не выдержит, глядишь, церковь разрушится, и сам костей не соберешь! Вист на руках мой Евгений и думает: «Церковь все же… 1776 года, на табличке написано. Сколько молитв она слышала! Сколько окрещенных людей здесь побывало… «И сколько