огромного клана армян – Трапизонян, пожилая женщина, которая легла, чтобы умереть по предчувствию, и собрала на свои похороны больше тысячи родни. Одних только молодых мужчин приехало из разных городов 500 человек! Лежит на смертном одре, не пьет и не есть вот уже четвертые сутки и никак не умирает. Врачей к себе не подпускает. Окружена плакальщицами, иконами и зажженными свечами. Ложе на открытой террасе, вокруг огромное пространство цветов. Было это в июне. Температура около 30-ти! Всем, кто хотел с ней проститься, разрешали тихо и быстро пройти около умирающей и перекреститься. Вот и мне разрешили. Я подошла к изголовью умирающей, приклонила колено, чтобы перекреститься, и почувствовала сильный тошнотворный запах! По профессии я была врачом «ухо-горло-нос» (отоларингологом). И поэтому диагноз поставила сразу – абсцесс среднего уха! Старуха испытывала сильнейшую боль, не могла уснуть, может быть, именно поэтому и не умирала! Без воды, без еды с сильнейшей болью и в сознании! Каким терпением, и каким характером нужно обладать, чтобы лежать, не шевелясь! Наверняка у такой полной женщины, какой была умирающая, уже и пролежни образовались! Я не сомневалась в правильности своего диагноза и в том, что старуху можно спасти. Больше того, что я, девчонка с двумя годами врачебной практики, могу это сделать! Поэтому я пошла к мужу умирающей и твердым голосом ему сказала: «Я – врач из Москвы. Я могу спасти Вашу жену!» «Врач из Москвы» тогда имело большое значение. Такое большое, что не важно было, что-врач-то молоденькая девчонка. Нас окружили несколько десятков мужчин: пожилых и молодых. К моему гипнотизирующему заявлению – «врач из Москвы» присоединилось и впечатление, какое я, природная длинноволосая блондинка с огромными голубыми глазами и алым ртом и прочая, и прочая… в моей фигуре, произвела на пылких кавказцев! Молодые, нарушая кавказский обычай – выслушать сначала стариков, а потом уж говорить, в один голос гаркнули: «Мы хотим, чтобы наша МАМА жила! Мы доверяем тебе! Что для этого нужно – говори, все будет!» Старики, было склонили голову, чтобы подумать, потом обсудить – доверять мне или не доверять, после львиного рыка молодых джигитов (не уверено, что это слово подходит, но, как-то само написалось!), кивнули в сторону мужа главы клана (да, главой клана Трапизонян была женщина!), и он тихо, но твердо произнес, слегка повернув ко мне голову, покрытую седыми, длинными и густыми локонами: «Делай, дочка, что считаешь нужным… Если она умрет во время твоих действий или сразу после них – на то Воля Господа… Мы видим, как она мучается, не умирая, готовая давно умереть!» Дальше все просто: меня отвезли в больницу, я взяла все, что нужно для операции и для лечения, после нее (везти старуху в больницу я и не заикалась, зная, что получу отказ, точно также и в отношении того, чтобы взять мне в ассистенты врача из больницы). Я сделала операцию быстро, получилось ловко, без всяких неожиданных сложностей… После операции старуха попросила пить. Выпила
