Когда Шаман сидит на скамейке, я могу подсаживаться к нему, заводить разговор, но именно в эти часы паузы между моими вопросами и ответами Шамана бывают особенно большими. Шаман говорит, что смотрит «волны льда», хотя я всегда вижу только абсолютно ровную бескрайнюю белую плоскость. Шаман считает, что вся жизнь деревьев, льдов, людей, облаков является волнами, и иногда мы обсуждаем это.
– Жизнь – волна?
– Ты видишь, как вздымаются и опадают волны на море?
– Да.
– Горы – это такие же волны, только очень медленные. Ты можешь понять это?
– Наверное, могу.
– Тот, кто видит, что горы являются волнами, видит, что и народы, как волны. Сейчас волна одних народов на подъеме, других – на спаде.
– От чего зависят подъемы?
– От силы отдельных людей.
– Как узнать сильных людей?
– Сильный человек спокойно преодолевает новые и новые препятствия независимо от того, предвидел он их или нет. Другими словами: обстоятельства не разбивают его волну.
Шаман общается с Духами очень редко, так как редко готов к такому общению. Без готовности общаться с Духами нельзя; неподготовленный человек раздражает их. Готовность он описывает как полную ясность сознания и полное освобождение от суеты[13]. В такие моменты он окуривает землянку смесью можжевельника, стланика и специальных для каждого Духа трав, ритмично танцует и поет низким голосом песню соответствующего времени и ситуации Духа. Выбор не за Шаманом. Сам разговор и цели общения Шаман мне не описывал, объясняя, что в моем языке нет пока терминов для описания такой практики. Шаман считает, что язык развивается вслед за практиками. Иногда я расспрашиваю его как знатока (эксперта) общения с Духами.
– Почему Духи помогают или не помогают?
– Духи помогают при определенных условиях.
– Каковы эти условия?
– Духи не помогут тебе ни в одном деле, которое ты смог бы сделать сам. Но если ты подвел свои дела к черте своих возможностей, действуешь на грани возможностей и дружен с Духами, они помогут тебе.
Обсуждая вопросы взаимодействия с Духами, Шаман утверждал, что именно мой язык мешает мне понять, что такое «Духи». Когда я рассказал ему гипотезу лингвистической относительности и детерминизма[14], Шаман заявил, что мой язык вносит ограничения и в саму гипотезу. Он считает, что ее следовало бы сформулировать и назвать гипотезой относительности практик, так как человек вообще не может говорить о том, что не практикует.
– Почему язык может меня ограничивать?
– Слова твоего языка обозначают предметы и действия, но мир не состоит из предметов и действий.
– Из чего же он состоит?
– Из того, что ты о нем думаешь.
– Я