Горсть океана. Владимир Лим. Читать онлайн. Newlib. NEWLIB.NET

Автор: Владимир Лим
Издательство: Издательские решения
Серия:
Жанр произведения: Современная русская литература
Год издания: 0
isbn: 9785447495053
Скачать книгу
хотел взять, но ладонь прошла сквозь него и ткнулась во что-то горячее, влажное, живое.

      – Ай! – легонько вскрикнул и неуверенно засмеялся рядом кто-то знакомый.

      Дым стал таять, отступать. То, что было далеко, – стены, облака в окне, Вийка видел отчетливо, а близкое, на расстоянии вытянутой руки, заслоняло сверкание лепестка.

      У окна топтался, хрустя стеклом, Пинезин, прилаживал выломанную крестовину рамы. Кто-то сидел рядом с Вийкой, шумно утомленно дыша.

      Подошел, приблизил расплывающееся лицо Пинезин, сказал:

      – Во дурак, отвечай тут за тебя…

      Вийка привстал, чтобы отодвинуться и для чего-то узнать дышавшего рядом человека, но тут же на лоб,_на глаза ему легла горячая рука и прозвучал слабый детский голос Татьяны Васильевны:

      – Тихо, тихо…

      Вийка откинулся на подушку, даже сквозь ладонь Татьяны Васильевны он продолжал видеть пульсирующий гладкий свет лепестка. И этот лепесток, и та странная пустая тишина, которую он чувствовал в себе, вдруг стали мучительны, они о чем-то напоминали ему – о чем-то ужасном, стыдном, чего он не хотел, не желал помнить.

      – Ну, как там? – спросил вдруг Пинезин.

      – Где? – удивилась Татьяна Васильевна.

      – Там, где он был.

      – Не поняла, простите.

      Пинезин стал ходить мимо окна. Лепесток делался все прозрачней; все отчетливей проступало лицо Татьяны Васильевны: глаза, губы, тяжелая серая челка.

      – А что, земеля, крепко русская женщина целует! Мертвого поднимет! – Пинезин засмеялся.

      Он был маленьким, невзрачным. Вийка не хотел видеть его и закрыл глаза. И как только закрыл, вспомнил обнимавший, увлекавший к какому-то необыкновенному счастью свет и голос, чей же был это голос, кто позвал его, вырвал из радостного сна? И вдруг понял: то был не сон, а смерть.

      Так вот она какая – не тьма, не боль, а тихая вода, любовная истома! А рождение, жизнь – мука?

      – Я не целовала, это называется искусственное дыхание, – тихо, строго говорила учительница.

      – Ага, а то еще есть искусственное осе.. – Пинезин усмехнулся и не договорил.

      Рука Татьяны Васильевны дрогнула и скользнула на подушку.

      – Мне, пожалуй, пора, – сказала она, вставая.

      Вийка неловко схватил ускользавшую руку учительницы и умоляюще посмотрел ей в глаза.

      – Ты-то сиди, – Пинезин засмеялся. – Ишь, вцепился. Как в мать родную, – он открыл раму без стекла и одним махом выпрыгнул на улицу, там засмеялся и сказал:

      – А я всю жизнь о негритянке мечтаю…

      – Несуразный человек, – сказала Татьяна Васильевна, – и как же он догадался…

      – Я его не просил, – тихо сказал Вийка и выпустил ее руку.

      Татьяна Васильевна села, но уже не на кровать, а на табурет и сама взяла его ладонь.

      – Как же ты так сразу, не объяснился даже, – заговорила она ласково, – мне Пинезин сказал, что ты из-за меня, но разве я виновата перед тобой?