Мужские руки ловко принялись за «спасение» документов, и вскоре на полу не осталось ни одной потерянной страницы.
Женщина отключила телефон и, положив его на стол, со вздохом сказала:
– Я всегда становлюсь несуразной6, когда слышу эту мелодию.
– Так смените её, если она вас выводит из равновесия, – усмехнулся Джеймс.
– А смысл?! – пожимая плечами, ответила женщина. – Дело не в мелодии, а к кому она привязана.
Одновременно она протянула руку для пожатия и заговорила по-английски:
– Амели. Можно Эми, вам, полагаю, это ближе. Вы – из Лондона? – то ли спрашивая, то ли констатируя факт, добавила женщина.
– Почему так сразу категорично – из Лондона, – улыбаясь, ответил мужчина, пожимая женскую руку с удивительно мягкой кожей и ухоженными ногтями. – Обычно вопрос звучит: «Вы из Англии?». Но вы правы, я родился в пределах слышимости звона колоколов церкви Сент-Мэри-ле-Боу7, и при крещении мне дали абсолютно английское имя Джеймс.
– Почему так категорично? – переспросила женщина. – Потому что даже во французских словах, скорее всего, по привычке, на конце слова вы пропускаете звук [t], плюс специфически лондонская гортанная смычка, – укладывая папку с бумагами в кейс, совершенно сухим и деловым тоном говорила Амели.
– Вы филолог? – поинтересовался мужчина.
– Да нет. Просто у меня есть страсть выявлять важные детали во всём. А в Лондоне у меня ухо резало от вашего рифмованного сленга. Так что «кокни» для меня – это прежде всего коренные лондонцы. Ну или наоборот, – улыбнулась женщина открытой, очаровательной улыбкой.
– Мне даже стало интересно, – взгляд Джеймса был изучающий и одновременно не скрывающий любопытство. – Есть еще какие-то детали в моем облике, зацепившиеся за ваши глаза?
– Ровным счётом никаких, – Амели махнула рукой официанту, что готова оплатить счёт. – Только если, – женщина оценивающе оглядела Джеймса и добавила, – вы в Париже не в первый раз и приехали не как турист, скорее всего, у вас деловая встреча недалеко отсюда, и метро вам не надо. И, полагаю, вы довольно активный человек, месье Джеймс, раз не боялись остановиться здесь, не думая, что придётся много ходить по ступенькам, так как Монмартр – это холм.
И с этими словами женщина пошла к выходу, слегка помахав пальцами растерянно стоявшему мужчине.
– Вы детектив – сыщик? – крикнул он ей вдогонку.
Амели, остановившись у входа, повернулась и с лёгкой загадочной улыбкой произнесла: «Отнюдь».
Джеймс стоял как вкопанный, провожая глазами удаляющуюся по улице женщину. Ему показалось, что её внешность была словно мелодия, завораживающая и нежная. Ее глаза – глубокие и загадочные, словно в них прятались тайны океанов, а взгляд был полон жизни и энергии. И он поймал себя на мысли, что хотел бы ещё раз встретиться с ней, возможно, сводить её в ресторан,