Очаг в доме был чрезвычайно важен. Существует гипотеза, что пожар в Квачхелеби, уничтоживший деревню, возможно, случился в то время, когда жители выполняли некий важный ритуал вокруг очагов своих домов. Довод в пользу этой гипотезы – украшения на переносных очагах, являющиеся отличительной чертой ранней закавказской культуры. Вопрос можно поставить шире: можно ли эти переносные очаги в каком-то смысле сравнить с «рогами посвящения» минойского Крита и их аналогами в святилищах периода II раннего бронзового века (слои XVI–XIV) в Бейджесултане (юго-запад Анатолии)?[105] В Яник-Тепе были стационарные очаги и располагались не в середине дома. Они обычно находятся у дверей: вероятно, практические соображения – позволить дыму выходить наружу – здесь взяли верх над ритуальными, ну а важность самого очага для доисторического населения переоценить невозможно.
Роль кочевничества или, по крайней мере, системы отгонного животноводства в жизни людей ранней закавказской культуры, вероятно, отражается в форме и конструкции их домов: круг в плане, центральная опора, легкая глинобитная надстройка – все это напоминает современную туркменскую юрту. Такой план имеет практические преимущества, особенно снежной зимой. Подобные дома, пол в которых часто был ниже уровня окружающей наружной территории, должно быть, походили на те, что можно видеть в горах и сегодня, – не всегда разглядишь: человек идет рядом с домом или по нему? Кулбакеби (Южная Осетия, недалеко от Цхинвала) считается временным поселением. Поскольку оно использовалось сезонно, дома строили из дерева, и поэтому сохранились только следы фундаментов[106].
На постоянный характер более важных поселений на равнинах указывает, к примеру, оборонительная стена вокруг деревни Шенгавит, расположенной на уступе, выходящем на высокий левый берег реки Раздан, притока, текущего на юг к Араксу. Стена была построена из крупных каменных плит, тщательно пригнанных друг к другу. С северной стороны находился подземный ход к реке. Напрашивается сравнение с Яник-Тепе во втором