Тейк шел быстро, и маг в тяжелых доспехах едва поспевал за ним. Наконец, проводник остановился и начал искать что-то на стене, вдоль которой проходила глубокая трещина.
– Выход тут? – спросил волшебник, – Мы не так уж и много прошли.
– Извините, господин, – ответил Тейк, – Я не могу допустить, чтобы приказ князя был исполнен.
Он молниеносным движением отломил от стены кусочек острого камня и, развернувшись, ударил им волшебника по шее. Все произошло буквально за две секунды, но уже через миг Тейк начал вдруг начал задыхаться, а придворный маг, приложив ладонь левой руки к шее, шептал что-то на неизвестном языке.
– Господин, что… – застонал Тейк, – Что вы делаете?
Волшебник убрал руку от шеи. На месте, где недавно была глубокая рана, остался лишь небольшой бледный шрам, кожа вокруг которого блестела от свежей крови.
– Защищаюсь, – испуганно ответил он.
Тейк его уже не услышал. Волшебными чарами маг создал вокруг его шеи невидимые тиски, которые не давали воздуху пройти в легкие. Перед самой смертью Тейк попытался закричать, но это только испортило выражение его лица – он умер с вытаращенными глазами и приподнятым верхним уголком губы.
Волшебник, прислонясь спиной к стене, попытался перевести дух. Он впервые за всю жизнь был так близок к смерти и почувствовал в себе страшное желание просто лечь на холодный пол и пролежать так, пока все не закончится. Но надо было действовать, ведь промедление могло убить всех, кто остался во дворце.
Маг, когда его проводник умер, оказался один в этих бесконечных страшных коридорах. Его охватила паника, ему захотелось бежать назад, обратно в светлый дворец. Но тут он вспомнил о словах князя, что если он не выполнит приказ, ему отрубят голову. Оставалось только идти вперед и надеяться, что выход вскоре найдется.
Туннели тянулись бесконечной паутиной под всем городом, но через некоторое время безнадежных блужданий, как будто в чреве огромного чудовища, волшебник набрел на странную кнопку в стене. Не раздумывая, он нажал на нее, и над его головой открылся люк наружу, в теплый и нежный свет, на свежий воздух, испорченный запахом пота горцев и кровью убитых солдат.
К счастью, никто не заметил, как волшебник вылез из-под отъехавшего в сторону камня. Горцы, увидев на его доспехах свежие пятна крови, приняли его за своего человека.
Они вели себя как дикари. Через каждое слово они вставляли ругательство, и от них сильно пахло потом и элем. Горцы перед битвой всегда напивались, но ровно на столько, чтобы еще твердо стоять на ногах. Волшебник, идя сквозь эту шумную толпу, невольно дрожал от страха, до боли стискивая в кармане золотую пластинку.
Противоречивая