– Кого он обидел?
– Моего брата, – сказал Семён Воронцов. – Многих наших родственников обидел, когда устанавливал межи по твоему изволению.
– Ладно, я поручу ему другое дело.
– Князь, по установке межей спорщики целовали крест, на том, что согласны с порядком установленным Басёнком. Тяжело будет переменить всё это обратно, – сказал Морозов.
– И что вы хотите?
– Наказания, – ответили несколько голосов.
– Как его наказать? Посадить его в темницу?
– Это слишком мягко, – сказал Морозов. – Смерть. Казни его.
– Или ослепи, – предложил Борис Ощера старый боярин.
– Я решу этот вопрос.
– Долго не затягивай с этим делом, – услышал Иван, когда уже был спиной к боярам, поэтому и не понял, чьи это были слова.
Спустя два дня Иван заседал на боярской думе в великой палате дворца. Он сидел на троне в углу. От него в две стороны сидели на лавках бояре.
Справа от него с лавки встал боярин Иван Патрикеев.
– Изволь, великий князь, обсудить вопрос о посольстве к крымскому хану. – Патрикеев сел.
– Что об этом думаете, бояре? – обратился к думе Иван.
– А что тут думать, давайте отправим Василия Китая, он умел в таких делах, имеет опыт общения с заморскими правительствами, – предложил полный боярин с красным лицом.
– Быть по тому. Василий, отправишься в Крым.
Василий Китай встал и сделал полупоклон.
– Исполню, великий князь.
Встал Василий Морозов.
– Доходят до нас слухи, что боярин Фёдор Басёнок сношался с польским королём и получал от него письма.
Басёнок подскочил со скамьи.
– Что за наговоры! Кто распускает эти слухи?! Это клевета!
Басёнку было уже за сорок. Он был почти весь седой.
– Это не наговоры. У меня есть свидетели. – Со скамьи вскочил боярин Воронцов.
Воронцов и Морозов стали против Басёнка.
– Ложь! – кричал Басёнок.
– Наказать, – сказал Иван.
К Басёнку направились два охранника с алебардами.
– А свидетели?! Нужно опросить свидетелей! – кричал Басёнок.
– Свидетелей, князь, уже опросил! – соврал Воронцов.
– Зачем мне переписываться с польским королём? Что за нужда? – оправдывался Басёнок.
– Чтобы извести род московских князей, – сказал Морозов.
– Да я верой и правдой служил отцу великого князя.
– Ослепить, – огласил решение Иван.
– Нет! – закричал Фёдор. Его уже держали за руки охранники. – Нет!
Фёдор вырвался и побежал из залы.
Иван опустил голову и закрыл глаза ладонью.
Фёдора скрутили охранники. Его ослепили в этот же вечер 27 августа 1463 года, после чего он был отправлен в Кирилло-Белозерский