– Молочные, – кто—то крикнул из очереди, и старухи звонко засмеялись.
– Зубы я у балалайки лично видела, – сказала Клавочка, – вот только я не поняла, вставные они или и правда сами собой растут.
С этого дня Балалайкина, стала объектом пристального изучения.
С каждым часом морщин на лице Максимовны становилось все меньше и меньше, они будто разглаживались прижатые горячим утюгом. Седые, редкие волосы старухи наливались здоровьем и блеском, приобретая приятный золотистый оттенок, как когда—то в молодые годы. Все эти метаморфозы с телом настолько беспокоили старуху, что она начала бояться выйти из дома. На третий день после победы над внеземными захватчиками седина с головы вовсе исчезла. Рот Максимовны заблистал белоснежной голливудской улыбкой так, что глядя на себя в зеркало, «старуха» не узнавала себя. Её жизненный век по каким—то причинам начал свой стремительный отсчет в обратную сторону. Еще вчера кожа на её руках была дряблая и до ужаса тонка. А сегодня— сегодня она прямо дышала молодостью и первозданной красотой. Три ночи к ряду стали ей сниться удивительные сны, о которых она уже забыла лет сорок назад. Эти природные инстинкты еще больше стали донимать молодую женщину, стараясь разрывать ее сердце любовной страстью.
Как—то утром, после очередного эротического сна Максимовна, взглянула на себя в зеркало, и чуть не потеряла сознание. Там, напротив, в жалком и холодном куске стекла стояла красивая девушка лет двадцати пяти. Машка робко скинула с себя старую льняную самотканую рубаху и панталоны с начесом и, увидев свое обновлённое тело, потеряла дар речи. Груди, словно половинки наливного яблочка, высились на женской груди, придавая ей настоящую женскую аппетитность. Кожа стала упругой и бархатной, а ноги, несколько лет страдавшие подагрой, выправились так, что даже шишки на суставах рассосались, не оставив и следа от былой и мучительной болезни.
– «Боже, что это, – промолвила Максимовна. – Это как?!» – хотела спросить себя Балалайкина. В этот миг из ее рта вырвался на удивление чистейшей воды звук.
Собственный голос, обновленный вид настолько испугал старуху – молодуху, что она, закрылась в хате. Занавесив все окна старыми одеялами, чтобы из соседей никто её не видел, она спряталась за стенами, чтобы пережить свалившиеся на неё метаморфозы.
– «Боже мой! Стыд какой! Бабы глазам своим не поверят» – сказала она сама себе, расхаживая по дому в обнаженном виде. В этот миг она поняла, что нравится сама себе настолько, что ей не хочется возвращаться в старое и разбитое болезнями тело. Целый день она с удивлением любовалась своей фигурой, которое прямо на её глазах набирало необычайную сочность и привлекательность. Её ягодичный отдел приятно округлился, а все тело вытянулось, словно морковка сорта амстердамская.
Недельное отсутствие Максимовны в сельпо насторожило в округе всех местных жителей. Недобрый слушок о покупке гроба, который пустил