Фортуна. Марина Цветаева

ему в глаза.)

      Как знать, как скоро

      Две этих головы, ушедших в снег

      Одной подушки – озарит Аврора?

      И будем пить с тобою шоколад

      Из той же чашки… И опять мой пальчик

      Тебе нашепчет на ушко…

      (Шепчет ему, смеясь, что-то на ухо.)

      ЛОЗЭН

      Вернись назад!

      МАРКИЗА Д’ЭСПАРБЭС

      Все безвозвратно, милый мальчик!

      (Окунает розу в бокал шампанского и кропит ею волосы Лозэна.)

      Шампанского златою пеной

      Шальную голову кроплю,

      Чтобы забыл “убью, люблю”,

      Чтобы смеясь склонял колена,

      Чтоб вечно вылетал из плена,

      Как маленькое божество.

      Чтобы Елена – за него,

      Не он сражался – за Елену!

      Чтобы взыграв, как эта пена,

      Как пена таял, чтоб взамен:

      Ложь, любопытство, нежность, лесть, измена —

      Мы просто говорили бы: Лозэн.

      Занавес

      Картина третья

      Поздний гость

      Je sens derniers soupirs sur des

      é vres qui brûlent encore de tes premiers

      baisers.

      Duc de Lauzun. Memoires.[4]

      Спальня княгини Чарторийской в Пованском, близ Варшавы. Темный, мрачный покой. Горит ночник. Топится печка. На ночном столике – бутылки с микстурой, стакан воды, в нем белая роза. В кресле – как прелестное привидение – тридцатилетняя княгиня Изабэлла Чарторийская. Рядом, держа в руках ложку и стакан, – Нянюшка Лозэна.