Эдвард добродушно улыбнулся. Слова Мики, казалось, его успокоили.
– Ну хорошо, пойдем.
Они пошли по едва различимой тропинке, вьющейся среди деревьев. В тени берез и вязов было прохладно, и Мики почувствовал себя лучше.
– Чем вы будете заниматься этим летом? – спросил он Эдварда.
– В августе мы обычно уезжаем в Шотландию.
– У вас там охотничий домик? – Мики осваивал жаргон представителей английской знати и знал, что в таких случаях полагается говорить «охотничий домик», даже если на самом деле речь шла о замке из пятидесяти комнат.
– Родители арендуют, – ответил Эдвард. – Но мы там не охотимся. Отец ведь у меня не увлекается охотой.
В голосе Эдварда Мики различил нотки оправдания и задумался. Он знал, что английские аристократы любят в августе охотиться на птиц, а зимой на лис. Он также знал, что аристократы не отсылают своих сыновей в эту школу. Отцы учеников Уиндфилдской школы были не графами или епископами, а предпринимателями и инженерами, а такие люди не желают попусту тратить время на охоту и стрельбу. Пиластеры были банкирами, и когда Эдвард сказал, что его отец не увлекается охотой, он, по сути, признавался в том, что принадлежит не к самому высшему классу общества.
Мики забавляло, что англичане больше уважают праздность, а не трудолюбие. В его стране, правда, не уважали ни бездельников-аристократов, ни усердных предпринимателей. Его соотечественники уважают только силу и власть. Если человек имеет власть над другими, если в его власти заставить их голодать или накормить, бросить за решетку или освободить, убить или помиловать, то о чем еще остается мечтать?
– А ты? Как ты собираешься провести лето? – спросил Эдвард.
Этого-то вопроса Мики и ожидал.
– Останусь здесь, в школе.
– На все каникулы? Снова?
– А что еще делать? Отправиться домой я не могу. Шесть недель только в одну сторону – мне придется развернуться, даже не доплыв до дома.
– Да, невесело тебе.
На самом деле Мики и не хотелось возвращаться домой. Он недолюбливал свой дом с тех пор, как умерла мать. Теперь там остались одни мужчины: отец, старший брат Пауло, кое-какие другие родственники и четыреста пастухов. Для своих людей отец Мики, по прозвищу Папа Миранда, был героем, но для самого Мики чужим человеком: холодным, нетерпеливым, раздражительным. Еще хуже был брат Пауло – глупый, но очень сильный. Пауло ненавидел Мики за то, что тот умнее, и потому пытался всячески оскорбить и унизить своего брата. Он никогда не упускал шанса посмеяться над тем, как Мики неумело набрасывает аркан на бычков, плохо держится в седле или промахивается, стреляя по змеям. Его любимой шуткой было напугать лошадь Мики, чтобы она понесла, а Мики вцеплялся в ее загривок, жмурился от страха и не открывал глаза, пока лошадь не уставала от безумного галопа по открытой пампе. Нет, Мики вовсе не испытывал желания возвращаться на каникулы домой. Он хотел, чтобы его пригласили на