К счастью, большую часть пути мы ехали в тишине. Любые попытки Джека Уоррена завязать светскую беседу быстро разбивались о мое молчание, и в какой-то момент он понял намек. Крепче прижимая к груди сумочку, я в тысячный раз репетировала свою речь. Целую неделю я только и делала, что готовилась, или, как изящно сформулировала это Лиллиан, «наводила справки». Проще говоря, подслушивала и не брезговала социальными саботажами.
Через двадцать минут мы остановились у ресторана. Одного взгляда на позолоченные двери хватило, чтобы понять – это заведение явно не для грязных фермеров. И хотя я выбрала для вечера свое лучшее платье, мне все равно сделалось неловко. Если мистер Уоррен и заметил, что огонек в моих глазах померк, он не подал вида. Отослав камердинера, он сам обошел машину, открыл мне дверь и протянул руку в кожаной перчатке.
Стоило нам переступить порог, как по меньшей мере с десяток человек закивали мистеру Уоррену: официанты, швейцары и гости приветствовали его как старого друга. На нас накинулись с расспросами: не забрать ли шляпу, сумочку, нужно ли особое обслуживание или «как обычно», кто я такая, усадить ли нас за «стандартный столик» или мы предпочтем местечко потише? При мне ни один человек еще не привлекал столько чужого внимания. Джек Уоррен сохранял железное спокойствие, а персонал кружил вокруг него, точно пчелы. Эта толпа буквально загнала меня за столик в дальнем углу зала. А пока мы шли по ресторану, лавируя между другими гостями, по залу пробежала ощутимая волна тревоги. Когда мистер Уоррен выдвинул мне стул и пригласил занять место, в напряженной тишине снова послышались шепотки.
Оглядев ресторан, я невольно задумалась о шокирующей репутации мистера Уоррена – и о том, чего она ему стоила. Если ты с порога воспламеняешь людские умы, значит, прежде сумел поджечь целый мир, иначе попросту не бывает!
Он откинулся на спинку и, почувствовав мое волнение, одарил меня улыбкой миллионера. Ее одной было бы достаточно, чтобы завоевать весь свет, даже если бы ее обладатель не внушал всем вокруг страха.
– Кажется, ты взволнована.
– Вовсе нет. – Эта ложь даже для меня самой прозвучала неубедительно, но я не слишком расстроилась. Я знала: он все поймет, как только выслушает мою речь. Лишь бы мне хватило смелости открыть рот.
Я проделала такую работу. Составила хитрый, но совершенно легальный план. Осталось продержаться совсем немного.
Чопорный официант в черном костюме налил нам воды и спросил, какие напитки мы желаем. Едва я успела удивиться заказу мистера Уоррена, который попросил виски со льдом, как суровый мужчина