– Эй, Марк, – послышался громкий женский голос.
Он остановился и сжался. Но увидев, что это соседка, немного расслабился, но в голове пульсировала мысль: видела ли она, что он сделал? А соседка продолжала:
– Утречка доброго! Родители-то ушли?
Марк кивнул и быстро ответил:
– Доброе утро, Светлана Петровна. Ушли.
– Заходи ко мне, хоть покормлю тебя, – поманила он и продолжала громко говорить, жестикулируяа. – Бедолага. Вон какой худющий, кожа да кости торчат. Бедный парень. У меня от старшего сына кое-какие вещи остались, так заберешь их.
– Ладно, Светлана Петровна, сейчас зайду.
Бегом Марк понес свою находку в дом. На ходу потряс барсетку, послышались глухие удары, словно там находились пластмассовые коробочки. Осмотрелся, куда спрятать и сунул ее под подушку своей кровати, решив, что посмотрит после того, как вернется. Ему не хотелось заставлять ждать Светлану Петровну, она могла, и сама прийти, а этого Марку не хотелось. Еще расспросы начнутся.
Светлана Петровна часто приглашала Марка к себе. У нее было уютно, она кормила досыта и давала сладости. Их в доме Марка никогда не было. Поэтому его тянуло к этой немолодой женщине, рядом с ней он испытывал чувство покоя, умиротворения.
Светлана Петровна встретила Марка на кухне.
– Помыться бы тебе, Марк, – сказала она, накладывая еду в тарелки. – Волосы вон какие темные. А они ведь светлые у тебя, мягкие, пушистые.
– Угу, – проговорил Марк, присаживаясь за стол.
– Честно говоря, иногда я просто не понимаю твоих родителей, – говорила Светлана Петровна, ставя на стол тарелку с дымящимися пирожками. – Они позволили тебе разгуляться. Клянусь, я бы устроила им хорошую беседу! Хотя, полагаю, читать нотации твоему отцу было бы все равно что кричать на кирпичную стену. Но опять же, – она вздохнула, – у них, вероятно, и так дел невпроворот. Имей в виду, это не оправдание. Ты сейчас ешь. Ты слишком худой. Пойду посмотрю, смогу ли я найти какие-нибудь подходящие ботинки. И эта рубашка… до нее добрался медведь? У меня есть кое-что, что, я думаю, подойдет. – Она поспешила прочь, размахивая руками и бормоча что-то о положении молодежи в эти дни, но теплота в ее голосе выдавала ее истинную привязанность.
Сметая со стола пирожки, помидоры и запивая все сладким компотом, Марк слушал звуки, которые звучали вокруг. Все знакомо, но вот за окном послышались шаги. Собака Светланы Петровны залаяла, значит кто-то незнакомый. Марк напрягся, он перестал жевать и сидел в набитым ртом. Кто-то прошел мимо дома Светланы Петровны, чавкая обувью.
– Чего не ешь-то? – вошла в комнату хозяйка. – Ешь давай, ешь. Когда еще сегодня придется за стол сесть. Да, что же это Чалый разлаялся? Кого там черти носят? Шастают и днем, и ночью. Слыхал, ночью-то возле вашего дома чужаки останавливались?
– Не