Славянский старик на месте татарина мог бы и слезу пустить, проклиная судьбу-злодейку и жалея себя. Но в жилах татар течет горячая кровь. Я смотрю на человека, который сидит напротив меня, и пламя в его глазах обжигает мне душу.
– Когда нам домой в Крым разрешили вернуться, отца в живых уже не было, – продолжает он. – Мы тогда в Узбекистане продали все, что у нас было: дома, мебель, вещи. Думали, приедем – здесь все новое купим. А тут грянул кризис. Деньги превратились в пыль, и мы остались на улице. Сначала думали, что власть Украины нам поможет. Но никто о нас даже не подумал. И тогда в 1989 году лидеры нашего Национального движения решили поставить первый палаточный городок в Алуште. Но прежде все продумали. Кто палку, кто гвоздь будет подавать, кто молоток. А так бы нас, конечно, раздавили.
– Кто раздавил бы?
– Милиция, конечно. Но бывший начальник уголовного розыска так был поражен нашей самоорганизацией, что сказал: «Они уже назад не пойдут. Если только назад, то кровь». И решил нам не противодействовать. Не применять силу. Он, как и мы, понимал: зло порождает зло. Именно поэтому мы всегда старались все решить разумом и терпением.
– А трассы разве не вы перекрывали в Крыму? Самозахватом земли занимались…
– Было! А что нам было делать? Как обратить на себя внимание? Мы же тоже люди! Когда по полчаса или по часу трасса перекрыта, все везде опаздывают, сложно нас не заметить. Со стороны общества это, естественно, вызвало негодование. Оскорбляли нас. Мол, монголы понаехали! Плевали в нас. Но мы терпели все. А теперь я думаю: зачем терпели? Только жизнь у нас наладилась, только дома построили, бизнес наладили. И опять мы на грани: русские войска оккупировали Крым. У нас сейчас только о депортации и говорят. Большинство тех, кто ее пережил и еще в живых остался, так перенервничали, что в больнице оказались. Но вы не думайте, мы на этот раз отсюда никуда не уйдем. Это наша земля. Нам отступать некуда. Если что – здесь и умрем.
Официант приносит