– Товарищ Новиков, у секретаря возьмете фурнитуру, которая вам положена, и приведите вашу форму в должный вид, там, куда вы отправитесь, она должна соответствовать вашему званию, – Берия показал на красивую форму энкавэдэшников. Я кивнул, взял со стола фуражку. Сначала из кабинета удалились награждающие, затем Берия протянул мне руку и, пожав мою, произнес: – Не делай глупостей, Сергей! Не разочаровывай и оправдай мое, и не только мое, доверие.
– Хорошо, Лаврентий Павлович, буду поступать, только хорошо обдумав предстоящий поступок.
– Удачи, увидимся еще и скоро.
– До свидания, Лаврентий Павлович. – «Какое еще звание, куда я отправляюсь», – подумал я.
Повернувшись на каблуках, я вышел от Берии. Секретарь остановил меня, протянув какую-то коробку. Заглянув в нее, увидел петлицы, удостоверение, именно удостоверение, а не красноармейскую книжку, кобуру с пистолетом, сумку-планшет, еще какие-то нашивки и свой нож.
– Вот это да! – Я обалдело смотрел на содержимое, а секретарь, что-то сказав, сел за свой стол.
– Что простите? – спросил я его. – Не расслышал.
– Я говорю, что написал вам бумажку, что и куда пришивать и как носить.
– Благодарю вас, счастливо оставаться, – опять круто повернувшись на каблуках, вышел и столкнулся с Александром Петровичем. Тот сказал, чтобы я подождал его в комнате с диваном, и, спросив разрешения вой ти у секретаря, прошмыгнул к Берии.
Вернувшись в комнату «отдыха», я достал и прочитал инструкцию. Снял гимнастерку и стал пришивать фурнитуру и знаки различия. Чего-то они не такие. Я прибыл сюда сержантом, с двумя треугольниками, а сейчас у меня два кубика. Это же лейтенантские знаки. Хорошо хоть нитки у меня были, для разгрузки принесли. А вот когда ее сошью, теперь не известно.
Через четверть часа вошел майор ГБ Истомин, был он мрачнее тучи.
– Куда сейчас? – спросил я его.
– На аэродром.
– Куда на этот раз? – Я удивленно приподнял брови.
– Туда же, откуда прилетели, только не в твою дивизию, а к соседям. Будем 235-ю искать.
– Ясно, я готов. Как же меня отпустить-то решились? – У меня даже сердце забилось сильнее.
– Не отпустить, а присутствовать рядом со мной. Начальство посчитало, что можно попробовать использовать тебя именно так, в надежде, что ты вспомнишь больше.
– Вот и я говорю, что так будет лучше, – закивал я.
– Поехали, лейтенант. Только знай: в случае захвата противником… Я думаю, понял? – с ухмылкой пробормотал Истомин.
– Ясно, – произнес я и тут же добавил: – кто лейтенант? – Я уставился на майора. – Вроде сержантом с утра был?
– Ты в документы глянь. Звание сержанта НКВД равняется общевойсковому – лейтенант.
– С чего такая милость?
– Наверху посчитали, что так надо, вопросов быть не должно.
Вот