Турецкие войны России. Царская армия и балканские народы в XIX столетии. Виктор Таки

к населению как основе военной мощи и одновременно потенциальному источнику сопротивления. Вследствие этого попытки воплотить модель мобилизованной нации в посленаполеоновский период сочетались с поиском способов нейтрализации потенциально враждебных групп населения на территориях, составлявших вероятный театр военных действий. И хотя данный подход был в полной мере воплощен только в эпоху мировых войн, отдельные его элементы становились все более заметными в планах российский стратегов и в политике временных военных властей на Балканах в ходе русско-турецких войн XIX века. Тем самым «турецкие кампании» России составляют важный, хотя еще и недооцененный аспект изменения характера войны в период между падением Наполеона и Первой мировой войной.

      Эти без малого сто лет оказались на редкость мирными в истории Европы, по крайней мере если сравнивать частоту и интенсивность войн 1815–1914 годов с конфликтами XVI, XVII или XVIII века11. После почти непрерывных войн революционного и наполеоновского периода Европейский континент наслаждался продолжительным периодом мира. Конечно, середина XIX столетия была отмечена революционными потрясениями во многих европейских странах, а также войнами, сопровождавшими объединение Италии и Германии. И все же эти конфликты оказались быстротечными, и, как, следствие, к началу XX века большинство европейцев не осознавали масштабов изменений в образе ведения войны и того, что́ эти изменения означали для отношений армии и населения. Как продемонстрировала Первая мировая война, изменения эти были тем не менее вполне реальны, и повторявшиеся каждые 15–25 лет «турецкие» войны России предоставляют наилучшую возможность проследить их нарастание. Рассмотрению данных изменений должен, однако, предшествовать обзор восточнобалканского региона, который составил главный театр русско-турецких войн данного периода.

***

      Российско-османское противостояние началось в конце XVII века в северопричерноморском регионе. Позже основной театр русско-турецких войн сместился к нижнему Дунаю и в конце концов охватил всю восточную часть Балканского полуострова12. Тюркское название «Балкан» вошло в европейскую географическую литературу в первые годы XIX столетия как политически нейтральная замена понятия «Турция в Европе», однако вскоре и этот термин приобрел негативные коннотации13. Соответственно, дискуссии относительно того, что является, а что не является частью Балкан, превратились в один из важных аспектов историографии и общественно-политической мысли данного региона14. Хотя Дунай и его приток, река Сава, составляют естественную географическую границу Балкан на севере, такое определение региона плохо согласуется с историческими и культурными реалиями, определяемыми столетиями османского господства как к югу от Дуная и Савы, так и к северу от них, и, в частности, в княжествах Валахия и Молдавия15.

      Эти православные страны вошли в орбиту османского влияния