– Думаешь, его замаскировали, босс? – недоверчиво спросил Бульдозер.
– Есть только один способ узнать, – ответил Егор. – Идем незаметно. Если что, уходим под прикрытие насыпи. Открывать огонь только в крайнем случае. Все ясно? Тогда вперед.
Гвоздь, шедший впереди, вдруг резко остановился и предупреждающе поднял вверх руку. Егор подошел к нему, посмотрел в указанном направлении и остолбенел.
Метрах в двухстах от них, на краю котлована, приютилась до боли знакомая бытовка. Рядом с ней на пятачке пожелтевшей от воздействия чужой атмосферы травы выгнулся лишенный опорных столбов кусок забора. Чуть позади – несколько зачахших деревьев и груда досок от старого сарая. Половинка «Валькирии» тоже лежала на своем месте.
Но заставило Егора почувствовать ледяное прикосновение страха отнюдь не это видение. Нет, он уже давно перестал чего или кого-либо бояться. Люди – они в принципе все одинаковые и в меру предсказуемые. Любого, даже самого хитрого противника, так или иначе возможно переиграть. Это он понял еще в детдоме. Он любил азарт, уважал сильного соперника, иногда признавая его превосходство. Он с кулаками отстаивал право на жизнь в том обществе, где обитал. Под одной крышей с двумя сотнями голодных и оборванных мальчишек и девчонок. Став постарше, он узнал, что такое первая настоящая дружба и первая искренняя любовь. А с ними и первый отчаянный страх их потерять… Это был страх, проникший глубоко в сердце и поселившийся в нем навсегда. Страх не за себя, а за близкого, дорогого человека. Любовь и дружба – две чрезвычайно хрупкие субстанции, и тебе становится больнее всего, если они вдруг ломаются. Иногда они стоят того, чтобы за них умереть.
Четыре одетые в сверкающие костюмы фигурки по ту сторону котлована пробудили в сердце Егора давно забытые чувства. Ужас, отчаяние, паника – истинные враги профессионального солдата – липкими щупальцами вынырнули из глубин подсознания. Это были пока лишь смутные тени, легко сдерживаемые силой воли. И для себя Егор открыл еще один из вариантов страха – страх Неизвестности.
Кто они на самом деле? Люди? Или иные существа, облаченные точно в такие же защитные костюмы. Тогда почему самая крупная из фигур сжимает в руке даже с такого расстояния хорошо различимую «Грозу»? Американский М-4 у другого тоже ни с чем не перепутаешь. И уж совсем дурак не узнает потерянный Оводом «Винторез» на плече третьего. Четвертый из группы стоял чуть в стороне и смотрел прямо на него. Тяжелый внимательный взгляд пронзал подобно раскаленному пруту.
– Кто ты, черт возьми? – одними губами прошептал Егор, чувствуя, как ползут по спине холодные капли пота.
– Кто ты? Кто ты? – глухим эхом вернулся голос. Отчего Егору стало совсем нехорошо.
Рядом замер Бульдозер, нервно поигрывая невесть откуда взявшимся в руке тесаком. Интересно, дошло ли до здоровяка, с кем предстоит иметь дело?
– Это…мы? – медленно повернув голову, спросил он.
– Мы – по эту сторону, – ответил Егор. – А кто там, я понятия не