Принципиальный недостаток этого примитивного материалистического представления о душе заключался в том, что душа признавалась особой причиной (или даже первопричиной) всех процессов в теле. А это значило, что все воздействия на тело были для души лишь поводами, на которые она могла отвечать как хотела. А почему она хотела то или другое, зависело только от нее самой, от ее «природы» и далее не подлежало объяснению. Таким образом, в качестве первопричины даже материально представляемая душа радикально и систематически нарушала причинные связи не только внутри тела, но и в окружающем мире. И когда в конце XVII в. в естествознании окрепло строго причинное мировоззрение, спекуляции «о природе души» утратили всякое доверие ученых, а душа как объясняющая, но сама необъяснимая, сила (скрытая позади наблюдаемых явлений) была исключена из науки.
Место души заняли явления, которые мы фактически наблюдаем, находим «в себе», оборачиваясь на свою «внутреннюю душевную деятельность». Это наши мысли, желания, чувства, воспоминания и т. д., которые каждый знает по личному опыту и которые, как факты этого внутреннего опыта, есть нечто несомненное. Дж. Локк, которого можно считать основоположником такого понимания предмета психологии, был прав, указывая на то, что, в отличие от души, явления сознания – нечто не предполагаемое, а фактически данное, и в этом смысле факты внутреннего мира такие же бесспорные, как и факты внешнего опыта, изучаемые прочими науками.
В XVI в. впервые используется термин «психология». Под самостоятельной историей этой науки сегодня подразумевается временной отрезок, связанный с выходом ее из лона философии и определением ее как отдельной области знания. Это датируется 1879 г., когда немецкий ученый В. Вундт организовал при Лейпцигском университете экспериментальную психологическую лабораторию.
Изучая индивидуальные и групповые психические явления, их природу, сущность, закономерности,