Тени исчезают в прошлом. Екатерина Анашкина

приемной.

      Денис Кравцов постарался углубиться в документы, лежащие перед ним, но мысли упорно сворачивали совсем не туда, куда нужно. Может зря он отказался от кофе? Хотя нет, не зря, – левую лопатку сегодня ломило и временами обжигало острой болью.

* * *

      …Некоторое время назад дочка его шефа, четырехлетняя Олечка, неожиданно оказалась в больнице. Родители девочки отдыхали где-то на Мальдивах, когда у малышки внезапно заболел живот. Бабушка перепугалась, вызвала «Скорую» и ее тут же отвезли в одну их городских больниц, где в срочном порядке провели операцию по удалению аппендицита. Отец девочки пришел в ужас, когда через день пришел навестить дочку. В тесной душной палате, кроме Оленьки, лежало еще пятеро детей разного возраста. По коридорам гулял жестокий сквозняк и разносил запах кислой капусты и прогорклого кефира; в линолеуме, которым был покрыт пол, зияли черные проплешины. Колченогие железные кровати были покрыты застиранными сиротскими простынями с несмываемыми серыми штемпелями по углам: а ну как кому-нибудь придет в голову забрать с собой казенное имущество?! Схватившись за голову, Марк Александрович тут же выразил желание перевести ребенка в другую клинику, но лечащий врач запретил какие-либо перемещения, так как операция прошла с осложнениями. Результатом бурной деятельности обеспокоенного родителя стала отдельная палата для Оленьки. Несколько раз Денис Кравцов по просьбе своего начальника отвозил в больницу необходимые лекарства и фрукты. Там-то он и познакомился с милой и приветливой медсестрой по имени Полина. Оленька сильно привязалась к ней, и Марк Александрович обратился с просьбой к главврачу (просьба, как всегда, была завернута в приятно шуршащие бумажки с изображением американского президента, которые эскулап суетливо засунул в глубокий карман белого халата), чтобы Полина Колобова днем и ночью дежурила подле Оленьки.