Хижина дяди Тома. Гарриет Бичер-Стоу

под него острый маленький орешек таким образом, что малейшее давление на седло должно было страшно раздражать нервное животное, не оставляя на коже его никаких царапин или ранок.

      – Так – сказал он сам себе, одобрительно ворочая белками глаз и скаля зубы, – дело налажено!

      В эту минуту миссис Шельби вышла на балкон и подозвала его. Сэм подошел, с твердым намерением подделаться к барыне, не хуже любого кандидата на вакантное место в Сен-Джемском дворце или в Вашингтоне.

      – Что ты так копался, Сэм? Я посылала Анди поторопить тебя.

      – Господи помилуй, миссис! – отвечал Сэм- лошадей не поймаешь в одну минуту! Они забежали чуть не на южное пастбище, Бог их знает куда!

      – Сэм, сколько раз я тебе говорила, что не слезет употреблять таких выражений как: «Господи, помилуй»; «Бог знает»; это грешно.

      – О, Господи, спаси мою душу! Я помню ваши слова, миссис, я больше не буду.

      – Да ты ведь и опять сказал, Сэм!

      – Неужели! Ах, Господи! Я не думал… я это нечаянно, миссис.

      – Надо быть осмотрительнее, Сэм.

      – Дайте мне только собраться с духом, миссис, и у меня всё пойдет, как по маслу. Я уж буду осмотрителен.

      – Хорошо, Сэм. Ты сейчас поедешь с мистером Гэлеем, чтобы показать ему дорогу и помогать ему. Смотри хорошенько за лошадьми, Сэм! Ты знаешь. Джерри хромала на прошлой неделе, не гони ее слишком сильно.

      Миссис Шельби проговорила последние слова тихим голосом, с особенным ударением.