Чудеса возможны, или Путь к Волшебству. Станислав Хохель

в Париж, я тут же купил карточку и перезвонил своему другу. Через пару часов он забрал меня в свою машину и повёз на какую-то окраину. Привыкнув к его просторому загородному дому в хорошем районе, я отметил, что пейзаж за окном меня не очень радует – я и не подозревал о том, что в Париже есть такие места. Даже Сена, вдоль берега которой мы ехали, в обрамлении обрывистых голых берегов и выстроившихся в линию малоэтажек выглядела куда хуже, чем в гранитном ожерелье парижского центра. По пути он предупредил меня о том, что его приятель только что потерял работу и вынужден экономить на всём, так что питаться мне придется отдельно. Но с ночлегом проблем не будет – его знакомый заверил, что я не доставлю ему никаких хлопот.

      Доставив меня на место, мой друг представил меня Морису – меланхоличному приземистому толстяку с курчавой шевелюрой и его такой же полненькой жене. Посмотрел вместе со мной комнату, затем сел в машину, предупредив меня о том, что будет только через три недели (мобильного у него не было) и уехал.

      Хозяева собрали скромный ужин, я вручил им подарки и сувениры, мы посидели, поговорили о том, о сем и я отправился спать.

      На следующий день начался первый турнир, однако я, утомленный двухдневной ездой в автобусе, играл неудачно. К концу соревнования было очевидно, что я остаюсь без призов.

      Беда не приходит одна: за время турнира выяснилось, что Морис, не сумевший быстро найти новую работу, экономит на всём – в комнате, где я сплю, отопление не включалось вовсе. На дворе была ранняя весна, всюду стоял стылый холод и в комнату проникал сырой воздух, напитанный влагой протекавшей рядом Сены. Неудивительно, что уже на следующий день я начал покашливать. Находясь дома, я решал эту проблему горячей ванной и комплексом дыхательных упражнений (тему психологического исцеления я тогда ещё не знал) – но горячую воду Морис включал только для своей семьи, а дыхательные упражнения в постоянном холоде не давали эффекта.

      Вначале я подумал предложить Морису за отопление деньги, но пересчитав наличность, отказался от этой затеи: с учетом расходов на будущий турнир я и так мог полноценно питаться только один раз в день, а экспериментировать с лечебным голодом на фоне начинавшейся простуды мне не хотелось. Гулять по Парижу, всегда поднимавшему мне настроение просто видом своих улиц, я тоже не мог: мы жили на небогатой окраине, а чтобы доехать до приличного места, нужно было незапланированно потратиться на несколько пересадок, да и из-за пронизывающего ветра гулять не хотелось – оставалось только сидеть в тёплой комнате хозяев и развлекать их рассказами об украинской жизни. На ночь, однако, всё равно приходилось возвращаться в холодную спальню.

      С каждым днём я кашлял сильнее, из-за поднявшейся температуры меня начало шатать, я перестал выходить из комнаты и Морис стал приглядываться ко мне с большой настороженностью.

      – Слушай, –