Но, дар блаженный, ветерки
Летят с полей, холмов, реки,
С их крыл прохладною волной
Душа моя упоена,
Пахну́вшей юностью полна131 —
Вздохнет второй весной.
Скажи мне, Темза (много ты
Видала на веку,
Храня ребячьих игр следы
В траве, на берегу):
Кто впереди теперь плывет,
Рукой взрезая глади вод?
Щегол, который загнан в клеть?
Питомцев новых в том успех,
Чтоб гнать шары132 удачней всех,
За скоростью133 лететь?
Пока одни, на денный труд
Сменяв и шум, и гам,
Свободу в жертву принесут
Бормочущим часам,134 —
Презрит отважного рука
Границы тесного мирка,
Открыв невидное другим;
Стремясь вперед, назад глядят,
Им каждый шорох – зов назад,
Но в риске – радость им.
Надежда их мечтой сильна:
Коль высота взята —
Слеза забыта, ведь она
От счастья пролита;
Здоровьем пышут, нрав простой,
Не скован ум, фантазий рой —
Весь облик живостью рожден;
Беспечен день, приятна ночь,
Покоен дух, и утром прочь
Летит их легкий сон.
Ах, эйфория их побед
Ласкает взор и слух!
В них нет предчувствий скорых бед,
Что тело ждут и дух:
Увы! на них со всех сторон
Идет Несчастий легион,
Их Рок людской – неотвратим!
Ах, покажи, где жертву ждет
В засаде кровожадный сброд!
Скажи «вы люди!»135 им.
Тем суждено сгореть в Страстях,
Стервятниках ума:
Презренный Гнев, мертвящий Страх,
Бессовестность сама;
Любовь, что чахнет без любви,
И Ревность едкая в крови,
Что в самом сердце сердце жжет;
Вопьется Горе сотней пик,
Нахмурит Безысходность лик,
Зажмет ярмо Забот.
Тех Честолюбье искусит
Взнестись – и вниз швырнет,
Где зло Презрение скривит
В ухмылке подлый рот.
Тех Ложь отравит ядом фраз,
В тех Изуверство вперит глаз,
Чуть не до слез жалея всех;
В жестоком горе будет дик
Раскаянья кровавый лик,
Безумья дикий смех.136
А там, внизу, на склоне лет,
Не стая ли видна
Отродий Смерти? впрочем, нет, —
Отвратней, чем Она:
И вены тянут, жилы рвут,
И ломят кости там, и тут,
Терзают с головы до пят:
И Нищета вдали видна,
Что душу выстудит до дна,
И Дряхлость, и – Распад.
На все их муки: осужден
Страдать весь мир людей;
К чужой беде участлив он,
Не сознаёт своей.
Ах, надо ль знать им, что их ждет?
Ведь горе позже не придет,
А счастье – слишком