Семь жизней. Рассказы о хирургах и их пациентах. Евгений Цветков

ввёл интубационную трубку в трахею. Периодически посвистывая, загудел наркозный аппарат. Операционная медсестра уже к этому времени разложила на столе необходимый инструмент, а хирурги одели стерильные халаты и обрабатывали йодопироном бедро Алексея.

      – Нам можно начинать? Спросил Андрей Иванович у анестезиолога, взяв в руки скальпель и большую салфетку.

      Анестезиолог в ответ, молча, кивнул головой. Козырин волнообразным разрезом рассёк кожу по внутренней поверхности бедра Алексея и аккуратно ножницами вскрыл фасцию вдоль сосудистого пучка. В рану один за другим, словно червяки, начали активно ползти тёмно-красного цвета кровавые сгустки. И когда Андрей Иванович вынул салфеткой большущую лепёшку свернувшейся крови, из раны с огромной силой хлынула пульсирующая струя алой крови. Ударившись в операционную лампу, она осыпала крупными брызгами белые халаты и колпаки хирургов. В этот момент Козырин ловко наложил мягкий зажим на верхний конец сосуда и другой зажим на нижний. Кровить перестало. Андрей Иванович хорошенько выделил из прилежащего сосудистого ложа оба конца перерезанной бедренной артерии и взял их на держалки. Затем он принялся накладывать сосудистый шов. Ровно через тридцать минут сосудистые зажимы сняли и кровоток в ноге был восстановлен.