Оказывается, выглядеть счастливой – это очень приятно и выгодно! Хотя если быть совсем-совсем честной, то Арише хотелось не только выглядеть, но и чувствовать, знать – БЫТЬ счастливой…. Но куда деваться? Пока так.
Вы замечали, что людям свойственно принимать человека по первому взгляду, когда от твоего внешнего вида и настроя зависит и отношение окружающих, и их устойчивое мнение, которое очень сложно порой, потом изменить?
И Ариша училась себя подавать, а для этого ей приходилось помимо получения обязательных базовых знаний по школьной программе, осваивать еще и способы выживания и мимикрирования в этом нашем не всегда добром мире. Родителям тогда было не до воспитания своей единственной дочурки, никто особо ею не занимался. И девочка могла бы расти вольной сорной травой, ничем не ограничивая себя в свободе выбора – как жить. А ей хотелось быть хорошей и нравиться с первого впечатления совершенно без всяких целей. Вполне осознанное детское желание. Может это и покажется вам странным, но она сама себя дисциплинировала и образовывала. И у Ариши получалось «держать марку»!
Привычка, выработанная в юности силой своей детской воли, очень помогла Арише и в дальнейшем. Становясь взрослее и встречая на жизненном пути не только лютики и ромашки, а порой исключительно чертополох с крапивой, девушка смело продолжала подавать себя миру, как удачливая, позитивная, креативная, веселая. Позже добавились понятия – смелая, умная и, конечно же, красивая. А вот доброту, щедрость и любовь к жизни ей изображать не приходилось – такие качества присутствовали у нее с рождения и были всегда в ней и с ней неразлучны!
Глядя на мир пытливыми глазами, маленькая девочка Аришка интуитивно старалась отсечь от себя, из своего внутреннего «я» все негативное и злое. Никто ее этому не учил, само как-то так уложилось в ее голове. Сострадание, сопереживание всегда отправляли ее на помощь тем, кто в этом нуждался, что позволило приобрести настоящих и верных друзей и подруг. И для этого не нужно было что-то из себя изображать. Она просто поступала так, как считала правильным, ничего не требуя взамен за свою доброту. А злые и неинтересные люди просто не прилипали к ней, потому что не находили общих с ней точек соприкосновения.
Врожденное обостренное чувство справедливости не позволяло ей молча сносить ложь, и она смело и бойко вступала в словесную битву с «противниками». Порой даже отчаянно и на кулаках доказывая свою правоту уличным малолетним