Его метнувшаяся тень заставила пламя факела предательски встрепенуться. Граф немного насторожиться. Он внимательно осмотрелся, но никого не заметил. Однако, в ту минуту, когда граф решил продолжить осмотр пирамиды, прислужник жреца выбежал с диким криком из её самого тёмного угла с ритуальным ножом в руке.
Граф резко обернулся на крик, но было уже слишком поздно, чтобы предотвратить роковой удар. Там где у него оканчивался ворот кольчуги, через секунду уже торчала витая рукоять ножа. Граф захрипел, схватился двумя руками за нож, и, не понимая, что совершает ошибку, одним резким движением вытащил его лезвие из своей плоти. Кровь тут же полилась на латы, стремительно унося силы и жизнь из тела. Пошатнувшись, он сделал несколько шагов и рухнул как скошенный сноп.
Узрев происходящее, к нему на помощь тотчас бросились стражники. Пытаясь оказаться за распахнутой в стене дверью быстрее их, жрец сорвался с места со скоростью дикой кошки. Но вовремя подоспевшие к потайному ходу солдаты нещадно закололи его своими рапирами.
Один из военачальников приблизился к лежащему на полу в луже собственной крови графу, опустился перед ним на колени и приподнял ему голову. Граф издал предсмертный хрип и, широко раскрыв на последнем выдохе глаза, умер.
Военачальник аккуратно опустил его голову, снял с себя окровавленными пальцами шлем и медленно выпрямился, замерев на минуту в траурном молчании.
– Возьмите тело, его милости, – обратился он к стражникам, обступившим роковое место, – вынесите на улицу и похороните в отдельной могиле, рядом с погибшими сегодня в бою товарищами. А этого, – и он небрежно указал на заколотого ими жреца, – бросьте у подножия пирамиды и пусть туземцы сами погребают его.
Отдававший приказы ещё раз взглянул на графа, лежащего в луже собственной крови и на миг ему показалось, будто у того на груди что-то зашевелилось. Однако присмотревшись внимательнее, он понял, что это была лишь игра теней от факельного огня, бросающего свои отблески на прекрасное жемчужное ожерелье на шее убиенного. Просто застёжка в виде головы змеи немного сбилась и её глаза, выполненные из драгоценных камней, сверкали теперь неописуемым дьявольским блеском.
Военачальник протянул было руку к прекрасному ожерелью, но, вдруг тут же отдёрнул её, словно от раскалённой докрасна головни; выпрямился, одел шлем и покинул помещение.
Начинался очередной вечерний закат. Некогда прекрасный город был почти сожжён и теперь представлял собой лишь раздуваемое ветром пепелище. Только две пирамиды по-прежнему величественно возвышались над островом. У самой подошвы одной из них были выкопаны несколько свежих могил. Четверо солдат в помятых латах поочерёдно опускали в них своих убитых товарищей. В одну из таких могил опустили и тело графа.
Пока воины возились с погребением, наступила кромешная, непроглядная темнота, накрывшая священный город, словно чёрным одеялом. Это произошло почти мгновенно. Словно кто-то в глубоком подвале