Бабка же поглядывая на нее ухмылялась,– и в кого ты у меня такая чистоплюйная то, хорошо хоть пережила, а там привыкнешь.
Алина вела себя как кукла которой управляют дергая ее за ниточки. От страха ее буквально парализовало, а бабка решила, что на нее так действует зелье. Инстинктивно Алина смогла обмануть свою хитро мудрую бабку. Бабка хоть и понимала, что теперь внучка принадлежит ей душой и телом, но и чувствовала, что Алина как-то ее обманула, а вот доказать и подтвердить этого не могла. У нее глядя на девочку стало часто портится настроение, и Алина боялась что однажды бабка не удержится и убьёт ее как не оправдавшую семейных надежд тем более ведьмовская метка на ней не появилась. Как бы не мусолили эту тему в кинематографе и литературе, но у настоящих ведьм всегда есть отметки на теле. У родовых ведьм отметки появляются позже после инициации настоящей, взрослой. Ведьмочкам которых набирали в ковены как пушечное мясо делали татуировку сами, ведь они не проходили настоящей церемонии посвящения. Две шестерки прятали наколкой в потаенные складочки тела, обычно закрытые одеждой. Зачем ведьмам делать татуировки Алина не понимала. Видимо преобладало желание следовать традициям и чувствовать себя настоящими ведьмами. Алина ничего такого плохого еще в своей жизни не совершила и поэтому то ее кожа осталась чистой и это нормально. Только у трети девочек после причастия появились отметки в виде родинок.
Бабка несколько дней оглядывала ее раздетой, а затем огорченно прицыкнула,– иногда я сомневаюсь, что ты нашей крови, – произнесла она раздраженно,– чувствую, что родная и в тоже время чужая… ничего со временем дурь из тебя выйдет, Анастасия тоже долго сопротивлялась