– Слышал, там учатся люди, с потрясающей эрудицией… Ну, или что-то вроде того… В общем, люди первого сорта, – сказал я.
– Не такой уж и первый сорт, – резко отрезала она. – Максимум категории Б1.
– Как куриные яйца?
–Точнее, как петухи и курицы, строящие из себя горделивых птиц, которые, в отличие от первых, умеют летать, а не сидеть в курятнике.
– Это точно… – я улыбнулся. – У меня примерно такое же представление об этой школе.
Она улыбнулась. Я улыбнулся ей в ответ.
Я заговорил с ней первого апреля 2000 года. Да, в День дураков. Анекдотично получилось. Очень анекдотично…
Прошло полгода как мы встречались с Лерой. Я шёл рано утром на уроки, а в плеере, привезённом моей бабушкой из Америки, играла песня «In-A-Gadda-Da-Vida», американской рок-группы Iron Butterfly. Не то, чтобы я увлекался роком, но эта песня мне очень нравилась, потому что ассоциировалась с нашим первым с Лерой поцелуем. Вот, как оно вышло: весной, когда мы только-только познакомились, в школе я пригласил её на небольшой вечерний променад. Затем, примерно в девять часов вечера того же дня, я сидел и ждал её на скамейке в городском парке, слушая в наушниках музыку. В тот день было тепло. В воздухе витал запах крепчающей травы вперемешку с женскими духами и выхлопами машин. Парк был очень удобно окружён кольцом из зданий школ и, поэтому, не удивительно, что в этом парке постоянно тусовались разношёрстные парочки учеников противоположных полов. Но помимо удачного местоположения территории парка, здесь так же было довольно красиво как днём, так и вечером. Я ждал Леру, сидя на скамейке, под ивой и рассматривал еле видные из-за light pollution’а звёзды на небе. Примерно через пятнадцать минут как я пришёл в парк, подтянулась и она.
– Добрый вечер, Феня! – помахала она мне рукой.
Я снял наушники и помахал ей в ответ:
– Добрый, Лера!
Я просто припал, после того как увидел, это прекрасное создание. Её волнистые и ухоженные каштановые волосы, были сложены в хвостик и заколоты крабиком, образуя небольшую пальмочку на макушке. В уголках глаз красовались аккуратные стрелки, ресницы накрашены Maybelline New York – её любимой тушью, а губы украшала кроваво красная, чуть ли не багровая помада. На тоненькой шее висело жемчужное калье. Одета она была по стилю напоминающий punk girlfriend. Чёрная косуха, и майка с лого группы Iron Maiden. Чёрные нейлоновые колготки и красная, немного коротковатая, юбка в чёрную клетку, с висящем на ней, тонким черным ремешком. Гвоздём всего образа были чёрные ботфорты на высокой подошве, которые едва не доходили до её красивых колен.
Мы шли, разговаривали о всяком, а про себя я думал: «Как такая красотка вообще решила, что я достоин её внимания, чёрт побери!». Я отпускал не очень культурные и очень неловкие шуточки, но Лере они нравились, и она заливалась смехом, поэтому я чувствовал себя крайне окрылённым и свободным в плане выражения мыслей. На тот момент ещё влюбленность, а не любовь, опьяняла меня, а вкупе с алкоголем этот эффект «потрясного окрыления» удваивался. Да, кстати, забыл сказать, что были мы немного