– И ведь обыкновенный графит! – вставил Максим.
– Не совсем так, – возразил Лосев. – Этот тип минерала добывается только в одном месте на Земле, в Мексике. Пробовали наш, уральский, немного не то. Тут нужен особый слоистый графит, к тому же обработанный в специальной печи, при высокой температуре и давлении. И получили его случайно, вначале совсем не того хотели.
– А чего? – спросил Максим.
– Хотели получить алмаз, не удалось, там другие мощности нужны, зато вышло то, что вышло – материал, обладающий необыкновенными свойствами.
– Это как у алхимиков, искали одно, и случайно нашли другое.
– Я бы сказал, метод проб и ошибок, нормальный научный опыт.
Ленц молчал и слушал с пристальным вниманием. Мстислав продолжил:
– Вот и получается, что и Ломоносову, и Ньютону придётся потесниться. Мы в такое время живём! Я где-то года три назад в «Вестнике знания» читал статью Пуанкаре о том, что при больших скоростях законы Ньютона не действуют, другие принципы в силу вступают. А вообще я вам, Николай, дам старый номер «Научного обозрения», там статья Циолковского, она вот Максима зажгла.
– А я знаю, спасибо, мне отец давал читать.
– Ну конечно, голова моя садовая! Всё же у меня много другой литературы, наверняка что-то найдётся новое и увлекательное для вас.
– Спасибо, с удовольствием.
– Погоди-ка, – задумался Максим. – Ты говоришь, за счёт разницы давления? В космосе-то, я понимаю, давление нулевое, но на Земле, на старте…
– Вопрос поставлен правильно, – ответил Лосев. – Наибольшей тяги двигатель достигнет в безвоздушном пространстве. Но уже в стратосфере условия для его работы будут благоприятные.
– А до стратосферы как добраться? – спросил Ленц. – Другим способом, да?
– Другим, – подтвердил Лосев. – Более проверенным.
– Вначале у нас была идея аэростата, – вмешался Максим. – Но мы сделали расчёты, очень уж большой шар нужен, да и высоты недостаточно, тем более условия в верхней части топосферы становятся неподходящими.
– Но теперь мы сделаем таким образом, – продолжил Лосев. – Начинаем подъём на керосиновом двигателе, достигаем разреженных слоёв атмосферы, и запускаем основной, фотофорезный.
– А до Марса этого керосинового недостаточно, да? – спросил Ленц.
– Конечно. Для вывода в космос такой массы нужно около десяти кубических метров керосина, двадцать бочек, иначе говоря. По принципу один к четырём. То есть на вывод одного фунта груза – четыре фунта топлива. Плюс неизбежные потери энергии – часть её не превращается в кинетическую, а тратится впустую, просто на нагрев камеры.
Лосев достал из большой папки и развернул на полу лист ватмана:
– Вот схема. Это резервуар с горючим, здесь окислитель – азотная кислота. Четыре сопла, рычаг поворота. Управление простое: например, рычаг вниз и вбок – открывается форсунка для манёвра. Отдельный